Тайный сговор, или Сталин и Гитлер против Америки. Василий Молодяков

он, долгие годы трудившийся в своем затворничестве над усилением германского могущества, а может быть, и всей военной машины Германии, должен был страдать, видя Японию, где приобрел много друзей, рядом с торжествующими противниками». Заслуживают внимания и последние фразы этого раздела воспоминаний Цвейга: «Я в нем отнюдь не вижу, как нынешние скорые на приговор журналисты, демонического «серого кардинала», который, скрытый за кулисами, вынашивает опаснейшие планы и суфлирует их фюреру… Лишь потомки более документированно, чем можем сделать это мы, современники, дадут его личности верную историческую оценку».

      Карл Хаусхофер остался в истории прежде всего как один из виднейших геополитиков ХХ века. Именно в его работах окончательно оформилась евразийская версия геополитики. Разумеется, если бы он был просто кабинетным ученым, чудаковатым «герром профессором», над которым любили потешаться юмористы, его личность не привлекала бы такого пристального внимания. Есть множество других фактов и обстоятельств.

      Его отец Макс Хаусхофер, профессор экономической географии Мюнхенского политехнического института, был другом и коллегой выдающегося географа Фридриха Ратцеля, одного из основоположников политической географии и непосредственного предшественника геополитики. Многочасовые дискуссии отца с Ратцелем проходили на глазах юного Карла, который со временем сам стал принимать в них участие.

      За годы службы в Токио скромный баварский майор не только превосходно изучил японский язык, не только приобрел фундаментальные знания, позволявшие на высоком профессиональном уровне писать «об армии, обороноспособности, позиции на мировой арене и будущем Великой Японии» (таков подзаголовок его первой большой книги «Дай Нихон», вышедшей в 1913 г. и защищенной в качестве докторской диссертации), но и обзавелся влиятельными знакомыми вроде Гото Симпэй, поклонником Бисмарка, придерживавшегося аналогичных «континенталистских» взглядов. Однако, утверждения о близости Хаусхофера к патриарху националистического движения Тояма Мицуру и к «Обществу реки Амур» (Кокурюкай) [9] следует отнести к числу недоказанных.

      Гораздо важнее другое: именно в эти годы баварский майор проникся идеями азиатского единства и стал категорическим противником идей «белого империализма» и «желтой опасности», столь милых сердцу кайзера Вильгельма II. «Роль теоретика или идеолога белой расы не принесет нам никакой пользы. Мы никогда не должны играть ее, – писал он в 1921 г. – В мировой политике нет места расовым предрассудкам» (4). Несколькими годами позже он заявлял еще решительнее: «Мы видим товарищей по несчастью в девятистах миллионах населения Юго-Восточной Азии, которые, как и мы, борются за свое право на самоопределение, против тех же самых врагов» (5).

      Многолетним другом Хаусхофера был Свен Гедин – всемирно знаменитый шведский путешественник, убежденный пангерманист (как и его соотечественник – другой основоположник

9

На протяжении многих десятилетий за границей его эффектно, но неверно называли «Обществом черного дракона». «Черный дракон» – буквальный перевод китайских иероглифов названия «Амур». Никакого тайного, оккультного или эзотерического значения это название не имеет, хотя общество использовало изображение дракона в своей символике.