Охотники на снегу. Татьяна Алфёрова

волосы отпустил, но голова стала казаться больше, туловище – меньше, а ноги как были, так и остались кривыми, никакими бакенбардами не занавесишь. Женившись, Валера сбрил волосяные приборы и стал жить, как есть.

      С женой, как и с Аликом, учились в одном классе, хотя до возвращения из армии Валера за все годы обучения с ней и десятком фраз не перебросился. Демобилизовался, пришел в себя и отправился проведать Алика, соседа и одноклассника. А прежде чем придти в себя, чтобы особенно не раздумывать, сжег на пустыре за домом, на скудном просторе, загаженном собаками, наивные тетради со стихами, написанными до службы. Нелепая романтическая акция, но вчерашний солдатик часто представлял себе на службе, как выйдет вечером на пустырь, как разожжет костерок, и тот прогорит за пятнадцать минут, не больше. Истинную цену этим тетрадям он узнал в поезде, когда их, вчерашних и позавчерашних школьников, еще только везли к месту службы. Акцию выжигания романтизма малость подпортила местная юродивая, нестарая, довольно опрятно, но как-то подчеркнуто по-деревенски одетая. Сейчас посмеялся бы или посетовал на паленую водку: напоили бродяжку! Тогда же испугался, чуть не поверил – юродивая с одутловатым лицом запрыгала вокруг огня, приговаривая: «Кто жжет, тот умрет, пусть умрет на деле, не в своей постеле!» Тень сумасшедшей бабы металась так, что оторвалась от хозяйки и кинулась на Валеру, как птица. Он пришел в себя, когда стемнело. Действительно, водка оказалась паленая, а была ли юродивая на самом деле – кто знает.

      В один из дней, как и во многие другие, которые одноклассник не считал, зато считал Валера, у Алика сидела жена, то есть будущая Валерина жена. Они пили кофе и наверняка целовались, Алик с Валериной женой, но Валера пришел и помешал. Пришел, как положено, с бутылкой «сухаря». Кофе отставили за неактуальностью. После, скинувшись, – Валера предложил – сбегали за чем покрепче.

      Позавчерашние одноклассники так и остались мальчиком и девочкой, только теперь вместо задач по алгебре или рефератов по истории обменивались конспектами лекций. Они знать не знали того простого, порой примитивного до ужаса, что знал Валера, и он отчаянно им завидовал. Хотелось как можно быстрей приняться жить такой же, как у них, нормальной невзрослой жизнью, ходить на лекции и в кафе, покупать стильные джинсы и сигареты, спать с девчонкой, пусть хоть с этой вот, будущей женой, да и жениться на ней поскорее, родить ребенка – а жизнь сама пойдет. Жена, ребенок – это нормально, по-домашнему, и в то же время распланировано, вводит в рамки, без которых пропадешь, без которых потеряешь смысл, начнешь бояться… Ведь как выяснилось, после того как выспался, отъелся, обнаружил, что институт (во всяком случае, в этом году) не светит, – совершенно не знаешь, что с собой делать. У Алика избыток жизненных благ: обеспеченные мама с папой, учеба в престижном институте, своя комната с отличным «музыкальным центром» да много еще чего. Но свою будущую жену Валера увел у Алика в тот же день не для того, чтобы восстановить справедливость, а потому,