девицами. Наверное, не только Тимура удивляла та лёгкость, с которой иностранные ребята, впрочем, как и девушки, строили свои ни к чему не обязывающие отношения. Чужие амурные успехи обычно раздражают мужчин и вызывают ревность, но Тимур, сам не обделённый женским вниманием, не привык лезть в личную жизнь друзей, и поэтому его не волновали любовные похождения Рудо. Однако невольным свидетелем ситуаций, в которые попадал неугомонный ловелас, Тимуру приходилось становиться не раз. Однажды три из четырёх пассий аргентинца одновременно явились в общежитие. Как произошла такая накладка, непонятно: то ли сам Рудо случайно пригласил девушек в одно и то же время, то ли девушки проявили инициативу. Перепуганный мачо носился по общаге, пытаясь скрыться от нагрянувших любовниц. Тимур, Володя и Андрей тем временем стойко держали оборону и поочерёдно бессовестно врали барышням, что Рудо уехал в посольство своей страны по очень важному делу. После такой накладки Рудо стал смотреть на отношения с девушками чрезвычайно серьёзно. В связи с чем составил специальное расписание встреч, которому строго следовал, чтобы в будущем не попасть в неловкую ситуацию. Рудо, окружённый женским вниманием, продолжал купаться в безбрежном океане искренней непродажной любви. Всех обитателей комнаты удивляло, как просто давали себя обманывать девушки. По-видимому, каждая из них искренне верила, что именно она единственная в жизни аргентинца. В силу воспитания Тимур даже представить себя не мог на месте Рудо, морочившего голову нескольким барышням одновременно. В стране развитого социализма «сексуальная революция» ещё не успела пройтись катком, однако небольшие очаги этой революции уже присутствовали в лице иностранных студентов, которые своим примером потихоньку размывали представления о границах дозволенного.
Рано или поздно, но всему приходит свой срок. На втором курсе, после быстро промелькнувших зимних каникул, Рудо отправился на дискотеку к филологам. Мероприятие проходило в ДСВ (Дом студента на Вернадского) и закончилось для аргентинца, как обычно, знакомством с очередной белокурой красавицей. Из разговора в ритме «медленного» танца, выяснилось, что у новой знакомой нехарактерное для русских девушек имя – Даля, и она родом из Вильнюса. Все жители нашей страны для иностранцев – русские, и им сложно объяснить, что это не совсем так. Особенной ревностью к вопросу национальной принадлежности отличались, как ни странно, мало эмоциональные жители советской Прибалтики. Стройная синеглазая литовка училась на втором курсе юридического факультета и только что успешно закрыла очередную сессию.
Знакомство оказалось совершенно случайным для Рудо, чего нельзя сказать о Дале, которая, несмотря на нежный возраст (в начале августа её ждал первый в жизни взрослый юбилей – двадцатилетие), хорошо знала, чего хочет в жизни. Она сильно отличалась от романтических девушек, с которыми до этого крутил свои бурные романы Рудо. Своей прагматичностью и меркантильностью Даля могла дать фору любому иностранцу.
Отца
