Праздничный коридор. Книга 3. Валентина Ильянкова

отделение, а мое руководство на химкомбинате обещало отпускать на все сессии. На химкомбинате всегда поощрялось стремление сотрудников к получению высшего образования. Я была счастлива. Не нравилось мне только одно обстоятельство – я работала в цеху, среди рабочих. Но вскоре я привыкла к своему рабочему окружению и перестала морщиться при виде людей в рабочих робах. Люди в Лабении скромные, уважительные, не сварливые. Мой папа и тетя Наташа всегда для меня были образцом порядочности. В моем цеху тоже никогда не возникали крупные скандалы или перебранки. Отношения выяснялись дружелюбно. Меня все называли Оксаной Ивановной, и это очень льстило моему больному самолюбию.

      Потом я узнала, что руководство химкомбината очень дорожит репутацией своего предприятия, и за нарушение производственной дисциплины человек сразу мог лишиться работы. Твой отец, Николай Васильевич Чарышев, хамство и разгильдяйство пресекал в самый момент его проявления. Пьянство на рабочем месте у нас рассматривалось, как чрезвычайное происшествие. Все у меня на работе было прекрасно, если бы не одно обстоятельство – меня окружал рабочий коллектив, среди которого я не видела перспективных женихов.

      Я мечтала о солидном, обеспеченном муже. Были в нашем цеху неплохие парни, но работали они в лучшем случае на станках. Мужчины, которые занимали солидные должности, все, как один, были женаты. В тоске и скуке я приходила на работу, и с самого начала рабочего дня ожидала его окончание.

      «Нужно приложить все усилия и поменять работу, – частенько размышляла я, – годы идут, а я торчу в этом проклятом цеху, среди рабочих. Надо просить дядю, чтобы перевел меня на работу в горисполком или в банк. Там работают интеллигентные, умные люди с высшим образованием. Среди них обязательно найдется человек, который выберет меня для создания семьи. Потом мы получим квартиру и заведем детей».

      Но как только я начинала думать о детях, мне сразу внутренний ехидный голос напоминал, что один у меня уже есть, и живет он неизвестно где, брошенный и больной. И поэтому большой вопрос, захочет ли бог наградить меня еще одним ребенком? Похоже, что мои мечты о солидном муже и здоровых детях никогда не воплотятся в реальность.

      Но жених для меня вскоре сам нашелся, и не на работе, а в соседнем доме.

      Мой сосед, Савелий Киреев сначала зачастил в наш дом, потом начал приглашать меня, то в кино, то в кафе. Для меня Савелий был образцом примерного мужа, о котором я мечтала – старше меня на десяток лет, имеет дом и машину, работает в облисполкоме. Да еще и красив. Соседи Савелия не любили, но я мужа выбирала не для соседей, а для себя. А мне в нем все нравилось. Нет, я его не любила, не было даже влюбленности, был житейский расчет. Когда его ухаживания заметили соседи, ко мне дважды подходили девушки и говорили, что Савелий в мужья не годится, убегать надо от такого мужика.

      – Скоро сама все поймешь, – говорили мне, – но будет поздно. Поэтому поверь пока на слово.