И посетителя посетила смерть. Книга II. Другая чаша. Людмила Прошак

Нам куда деваться? – закричали со второго ушкуя.

      – К нашей корме чальтесь!

      Кирилл полез через борт следом за другими на соседний ушкуй, а оттуда уже по хлипким сходням – на землю. Власий шёл, не оглядываясь. Почти вровень с ним шагала Анка, ловко перехватывая у него из руки ветви. Ушкуйники, топоча, ломанулись следом.

      – Куда все?

      Иван сконфуженно махнул рукой и пропал в дебрях. Лохматая ель, за которой скрылся Кочерин, сокрушенно покачав лапами, замерла. И в этот самый миг Кирилл почувствовал на себе взгляд..

      Разбуженный криками, Пашутка подхватился с мехового ложа, каким служила ему вытертая малица^CXXIV. Увидел ушкуй – обмяк, словно некто невидимый схватил его всесильной рукой и зашвырнул в реку времени, бурно бегущую вспять.

      2

      Воспоминания

      пошлого купца Павла Васильевича Дуркуя

      о событиях 6893 года

      Раздался треск, рухнула мачта, хлынули ливнем стрелы… Выросший на Волхове, я умел отменно плавать, поэтому как только на ушкуйников напали, то тут же решил щучонком юркнуть в воду, но поскользнулся и едва не упал на растянувшегося на палубе отца Иоанна. Батюшка лежал, в ужасе прикрыв руками голову, а на него капала кровь.

      И вот тут я увидел Бориску, навалившегося на вывернутое из уключины весло. Он был ранен, но жив.

      В голове набатом ударили слова молодого ушкуйника, высказанные им в запале час назад: «Батя сказывал, что ему его дед говорил, будто Золотая баба где-то тут неподалеку, за Железными Вратами Вычегды. Он там, где был, затесы на деревьях оставил с метками особыми». Отец от деда узнал и сыну передал! Я подхватил под мышки обмякшего Бориску и перевалил за борт. Ежели что, скажу – спасал…

      3

      Московское великое княжество,

      р. Клязьма, Троицкий монастырь,

      в год 6918 месяца страдника в 20-й день,

      первый час

      Предавший раз, предаст и во второй? Любовь не хоронят. Тягостность неведения

      Епифаний, усадив нежданных гостей, примостился на узкой лавке напротив, как грузный ворон на ветке. Едва сел – Зосима вскочил, скуфейку в кулаке смял и зачастил покаянной речью, которую уже едва не выучил наизусть: мол, умом худ, душой слаб, потому оказался втянут в охоту на Епифания…

      Книжник слушал, не перебивая, и чувствовал то же, что и сам Зосима, – говорит, как по заученному. Андроник смотрел на происходящее отрешённым взглядом. В считанных десятках верст лежала Москва, где покоилась его Любушка. Похоронив любимую, он не похоронил любовь к ней. И спустя четверть века она по-прежнему жива в нем.

      Зосима умолк…

      – Что скажешь, отец Епифаний? – нарушил тишину Андроник.

      Тот, задумчиво положив ладонь на стопку лежавших рядом с книг, похлопывал по ним…

      – А зачем ты всё-таки в Ростов обратно пришёл? Хотел раскаяться? Ну так и каялся бы где-нибудь в отшельничестве…

      Когда меня из погреба Сатана вытащил, я в ту же ночь от него и сбежал… Мне, батюшка, ты