Шамбала. Алина Дмитриева

являлись мертвыми душами, страдал только народ. Лишь простые граждане, там, за каменной стеной, разделяющей провинции, вынуждены беспрекословно подчиниться новому устою. Я с грустью подумала о том, как сообщу эту новость своей тетке и сестре.

      Выйдя из дому, я только и слышала разговоров, что об этих повинностях.

      – После этого Президента точно убьют, – смеялся Ной.

      – Из-за очередного налога? – язвительно отзывалась Орли. – Нет, тут должно быть что-то другое.

      – Да уж. Как будто и без этого у него мало грехов, – поучительно наставлял Натаниэль.

      – Но ему ведь предсказали смерть! – звонко щебетала Руни.

      – Да брешешь! – кричат со сторон.

      – Да нет же! Все сходится! Его отец цыган, и к нему прицепилась какая-то цыганка и нагадала, мол, помрешь нелегко, убьют тебя.

      И конца и края не видно этим сплетням. Как только Герд занимался своей работой и не терроризировал нас, ребята тут же утоляли свою жажду к беседам. Правда, до тех пор, пока блаженные минуты свободы не истекали, и нас снова ждала какая-нибудь работа.

      – Быстрее, Руни! – ревет Герд. – Да тебя и мышь нагонит с такой скоростью! Так ты убегаешь от комитетника, да?

      – Я больше не могу… – сипит, остановившись, девочка.

      – Беги, я тебе сказал! – кричит наставник, даже покраснев в лице. – Ниже задницу, Кая! Хочешь остаться без ног?! Кто так ползет? Ящерица? Ниже задницу, я сказал!

      Он до отвращения груб и до одури силен. Подойдет, глянет своими синими глазами, – и жить не захочется.

      – Кто так стреляет, Киану? Кто так стреляет, я спрашиваю? Где твои глаза? Ты ослеп? – после этих слова руки у парня дрожат, пока он не соберется и не попадет точно в мишень.

      – Орли, проверь крепление! Ты думаешь, я буду всегда напоминать тебе об этом? Представь, что это война!

      И так каждый раз: быстрее бежать, выше карабкаться, сильнее бить, точнее стрелять. Нет права на ошибку, нет секунды на размышления. Если не сделаешь этого прямо сейчас – не сделаешь уже никогда.

      Когда мы были детьми, каждый божий день Герд устраивал нам собственные уроки-лекции. Он научил нас писать, читать, считать; делился знаниями, о которых сведал сам. Сферы самые разные: происхождение жизни, человеческая физиология, яды и противоядия, действие трав и настоек, психология страха, важность математических исчислений… Государственные школы оказались для всех нас закрыты, но Герд давал нам куда больше.

      После обеда каждый волен заниматься своим трудом; так повелось много лет назад. Я вынуждена была дождаться вечера и направиться в дом тетки и ее дочери Марии. В конце концов, это она растила меня целых два года, прежде, чем я попала сюда.

      – Будь осторожна, Кая, – настаивала Кара. – В городе все еще может быть опасно.

      – В будние дни опасаться нечего.

      Мальва помогала мне упаковать в рюкзак рыбу и немного зелени. Напоследок она подала мне сверток с какой-то крупой.

      – Нет, Мальва, – сразу сказал я, отталкивая дар.

      – Возьми, дитя. Они голодают, мы пиршествуем. Здесь