Все равно будешь моей. Джанис Мейнард

меня с детства приучили говорить только правду. Я парень простой, говорю что думаю. Было нелегко оставаться твоим другом.

      – Ты сердишься на меня? – Элеонора не понимала, что происходит.

      – Нет, не теперь.

      – Но когда-то так было?

      – Да. Я был уверен, что вам с Кирби следует упорнее настаивать на своем и остаться.

      Она закусила губу.

      – Ты не знаешь, каково это было. Мы вели себя как угрюмые подростки, когда что-то шло не по-нашему. Кричали, вопили, умоляли, дулись. Но мама и папа настаивали, что мы семья, а кроме того, нам с братом было слишком рано оставаться одним. Самое интересное, они оказались правы. Мы с Кирби получили бесценный опыт.

      – Как же ваши занятия?

      – В миссии были преподаватели. Мы работали в клинике. О, Кристофер, как бы мне хотелось, чтобы и ты был там! Джунгли – это нечто невероятное. Конечно, там опасно, но…

      – Я очень рад, что в итоге у тебя все наладилось.

      Грусть наполнила сердце Элеоноры. Когда-то с этим человеком она делилась всеми своими переживаниями и тайнами. Он оказывался рядом в самые важные моменты жизни.

      – Может быть, потанцуем, – выпалила она. – Как в былые времена.

      Его тело, казалось, отвергало это предложение, однако вслух он сказал:

      – Если хочешь.

      Всего лишь танец посреди битком набитого бара. Кристофер привлек ее к себе и легко повел в танце.

      Неуверенный подросток изменился до неузнаваемости. Теперь она осталась один на один со спокойным, уравновешенным мужчиной. Точно, юный Кристофер канул в небытие.

      Элеонору смутило то, как живо отозвалось ее тело на легкое прикосновение его руки и запах. Возможно, это лишь отголоски былой близости. Она пришла поговорить о брате, а все закончилось тем, что они танцуют, и в его руках она испытывает непривычное волнение. Ощущает терпкий запах его лосьона. Кристофер одновременно и знакомый, и совсем чужой человек. Элеонора списала это на время.

      Ее летнее платье без бретелек. Рука Кристофера легла ей на талию, другой рукой он слегка сжал ее пальцы. Интересно, испытывает ли он нервную дрожь, впервые после столь долгой разлуки прикоснувшись к ней?

      Когда песня закончилась, они вернулись к столу. Кристофер вздохнул:

      – Я, конечно, был рад увидеть тебя, Элеонора. Но ты сказала, что тебе нужно о чем-то поговорить со мной. Мы уже обменялись любезностями. Это прекрасная ночь. Хочешь прокатиться, чтобы мы могли спокойно поговорить?

      Шум в баре час от часу нарастал. Предложение Кристофера было соблазнительным, но Элеонора не располагала временем.

      – Это хорошая мысль, но я тороплюсь. Кристофер, у меня ведь ребенок. Сын. Я уложила его спать, прежде чем идти сюда. Кирби, конечно, присматривает за ним, но рано или поздно он проснется.

      Несмотря на то что признание потрясло Кристофера, он смог выдавить из себя улыбку.

      – Ребенок Кирби, полагаю?

      – Невероятно смешно. – Элеонора сильно нервничала. – Мне бы хотелось, чтобы ты хотя бы немного времени уделил Кирби.

      Ее просьба прозвучала скорее как требование,