Как укротить сердцеедку. Тара Пэмми

бутылка с золотистой жидкостью.

      Словно по команде, на экране появился ее мощный бросок с левой стороны поля, когда мяч пролетел над руками вратаря и оказался в воротах противника. Звук был выключен, но Мия отчетливо услышала шум и рев трибун, когда она стояла там, на поле, а испанское жаркое солнце щедро покрывало поцелуями ее лицо.

      Камера остановилась на ней, вспотевшей и обезумевшей от радости. Мия тогда пробежала победный круг по всему периметру поля, а потом исполнила тот глупый танец, где потрясла своей попкой…

      И экран замер на этой картинке.

      Никандрос смотрел игру с таким напряжением, которое граничило с безумием. Пусть он был до мозга костей фанатом спорта, но сейчас его интересовало не то, что происходило на поле. Он не сводил глаз с Мии.

      С громко бьющимся сердцем Мия спустилась вниз по ступенькам.

      – Выключи игру.

      Он повернулся и пристально окинул всю ее взглядом, начиная с мокрых волос и заканчивая голыми ногами.

      – Только не говори мне, что это еще одна из твоих причуд – не смотреть игры со своим участием, – чуть насмешливо протянул он.

      – Еще одна?

      – Купание в бассейне в полночь, – бросил он. – Своеобразное уединение перед большой игрой?

      Мия пожала плечами. Ее будоражило то, что Никандрос проявлял такой интерес к ее спортивной карьере и к ней самой.

      – Я только недавно смогла смириться с тем, что больше никогда не выйду на поле. – Она с болью посмотрела на экран. – Эта часть моей жизни навсегда останется в прошлом.

      Она развернулась и вышла обратно в коридор.

      Что-то произошло с ней этим вечером, может быть, даже в эти последние несколько минут. Мия перешагнула какую-то черту, грань между существованием и жизнью.

      Она пошатнулась и остановилась, когда Никандрос схватил ее за руку.

      – Я не понимал, что тебе пришлось пережить за последний год.

      Не поворачиваясь к нему, она прижалась лбом к холодной стене.

      – Мне не нравится, что ты говоришь обо мне, словно я оказалась жертвой сначала судьбы, а потом Брайана. Почти год я купалась в жалости к себе. А когда наружу всплыла правда об изменах Брайана, – Мия горько рассмеялась, – я вдруг снова обрела себя. Но я по-прежнему борюсь с тем, чтобы не чувствовать себя жертвой.

      Никандрос ослабил хватку и нежно поглаживал пальцами ее разгоряченную кожу.

      – Мия, ты поражаешь меня. – В его словах слышалась ничем не прикрытая страсть, перекликавшаяся с ее собственной страстью.

      Но он все еще сдерживался и не набрасывался на нее.

      Мия испуганно ждала, что он все-таки уступит своему желанию, и в то же время боялась, что он возьмет себя в руки и отпустит ее.

      – Никандрос, я очень благодарна тебе, что ты был там сегодня, – сбивчиво выдохнула она. – Я только сейчас поняла, как сильно нуждалась в том, чтобы видеть… знакомое лицо.

      Не успело ее дыхание выровняться, как руки Никандроса скользнули к ее плечам. Мия оказалась зажатой между двух стен, одна из которых представляла