Блейд. Валя Шопорова

с билетом, Блейд занял место у окна и, вдев в уши наушники, включил музыку, отвернулся к окну. Скоро стюардесса как обычно попросит всех отключить электронные приборы, дабы не создавать помехи в управлении летающий машиной, но кто её послушает? Эти предосторожности никого не интересуют и не заботят, каждый, кто сидит сейчас в этом салоне, уверен, что непременно сойдёт на землю, уверен, что не умрёт – не умрёт никогда. Люди так глупы и слепы в своей уверенности…

      Они, люди, не думают, не подозревают о том, что их жалкую жизнь может оборвать всё, что угодно: авиакатастрофа, автомобильная авария, упавший из окна на их голову цветочный горшок или даже такая глупость и мелочь, как лужа на полу ванной, на которой они поскользнутся и размозжат голову об раковину. А ещё нельзя списывать со счетов такую очаровательную неожиданность, как встреча с не тем человеком, который, как это обыкновенно бывает, так понравится вам на первый взгляд…

      Блейду досталось место в середине салона, как раз там, где из иллюминаторов видны крылья железной птицы. Но сейчас вид из окна не представлял собой совершенно ничего интересного – самолёт стоял на месте, люди сновали по салону, меняясь местами, чтобы было удобнее, переговариваясь со знакомыми и завязывая новые знакомства, что едва ли проживут дольше тех двух часов, что будет длиться полёт.

      Вздохнув, Блейд отвернулся от окна, начиная медленно, лениво оглядывать тех, кто сидел в самолёте, скользить взглядом с одного лица на другое. Вот симпатичная брюнетка, которая что-то увлечённо рассказывает своей соседке, активно жестикулируя при этом, ей лет семнадцать, максимум. Вот зрелая женщина с кругами под глазами от недосыпа. У неё очень красивые светлые волосы. А на коленях у неё сидит двухгодовалый сын, который всё время перебирает ногами, верно, просясь на пол. По тому, как спокойно эта дама реагирует на попытки сына вырваться, становится понятно, что этот ребёнок у неё не первый. Наверное, их, детей, у неё трое или четверо – дородная фигура, большой бюст и что-то неуловимое и первозданно материнское, что отражается в её глазах, говорит о том, что она – прирожденная мать.

      Женщина с ребёнком наконец-то позволяет сыну больше свободы, ссаживает его на соседнее сиденье, а Блейд идёт дальше, переводя свой взгляд на следующего человека. Им оказывается парень лет двадцати-двадцати трёх. Его длинные волосы следовало бы вымыть, они успели засалиться, на голове у него большие наушники, он едва заметно покачивает головой в такт тому, что слушает. Не слишком интересный экземпляр.

      Следующим человеком, на которого Блейд обращает своё внимание, оказывается молодая женщина. У неё каштановые волосы, красивый профиль и королевская, а, скорее, просто очень напряженная осанка. Она сидит ровно, смотрит перед собой, не реагируя ни на копошение женщины, сидящей рядом с ней, ни на перемещение стюардессы, что бегает туда-сюда по салону. На её лице спокойствие, в глазах пустота…

      Боковым зрением парень замечает, что к нему кто-то подходит. Скосив глаза, он видит женщину преклонных лет. В глаза успевает броситься