Ультрафен. Роман. Книга 1. Александр Миронов

как помнится, всего медперсонала.

      – Клавдия Сергеевна, познакомьтесь. Следователь уголовного розыска, Феоктистов Анатолий Максимович.

      Женщина кивнула:

      – Да помню, помню его, подстреленного, – улыбнулась она.

      – Клавдия Сергеевна, пожалуйста, не в обиду…

      – Нужен телефон? – перебила женщина. – Пожалуйста.

      Она поднялась, кивнула следователю на телефон и, взяв Игоря Васильевича под руку, вместе с ним вышла из кабинета.

      Феоктистов достал записную книжку и, подойдя к столу, снял трубку. Набрал номер.

      – Аллё, это ЛОУТ?.. Пожалуйста, Шпарёву Юлию Петровну… Ах, это вы. С вами говорит старший следователь уголовного розыска, капитан Феоктистов Анатолий Максимович, – он присел на стул.

      – Очень приятно. То есть слушаю, – послышался в трубке торопливый голос.

      – Я звоню вам по поводу вашего заявления. С того времени, как вы подали его и до сего дня, у вас что-нибудь изменилось?

      – Нет.

      – Значит, заявление остаётся в силе?

      – Да-да, пожалуйста! Я прошу вас, – Шпарёва, похоже, прикрыла трубку рукой, голос стал звонче, вибрирующий, готовый сорваться на рыдание.

      – Юлия Петровна, спокойнее…

      – Хорошо-хорошо.

      – Юлия Петровна, мне необходимо встретиться с вами.

      – Когда угодно… Но желательно не на работе.

      Феоктистов посмотрел на часы на руке.

      – Сейчас шестнадцать двадцать. Вы, до какого часа работает?

      – До шести.

      – Если не возражаете, то давайте в часу, скажем, седьмом, и… – и, сам того не ожидая, предложил: – у вас дома, удобно?..

      – Да, вполне. Я в половине седьмого постараюсь быть, и буду вас поджидать. Подходите.

      – Договорились. Я с вами не прощаюсь.

      Феоктистов положил трубку и болезненно поморщился: зачем?.. Перед глазами вновь возникла славненькая девчушка в коротенькой юбочке, с загорелыми ножками… Он тряхнул головой, но наваждение не проходило. Виноватые влажные глаза, доверчивая, мягкая улыбка… Он глубоко вздохнул.

      – Совсем девчонку засмущаю. Может притвориться, сделать вид, что впервые вижу? – спросил он себя и забарабанил пальцами по столу. И хоть испытывал смущение за своё неожиданное решение – появится у девочки дома – подсознательно же его влекло к ней, и этому импульсу он не смог противостоять. Какое-то наваждение…

      12

      В палату вошёл Бахашкин. Он был в белом халате, накинутом на плечи. Вошёл тихо, словно подкрадывался или изображал из себя виноватого и покорного зверя.

      Мизинцев обернулся на слабый стук двери и испуганно засуетился, хотел спрятать листы в тумбочку, и это ему почти удалось. Однако Бахашкин заметил его суетливость, насторожился.

      – Прифет, Васса!

      Тот достал из-под себя подушку, положил её в изголовье и прилёг. На приветствие Шалыча не ответил.

      Шалыч с кошачьей осторожностью подошёл к кровати, посмотрел оценивающе на Василия. На смуглом лице посетителя не промелькнуло и тени