Разгром. Александр Александрович Фадеев

сбитый сильным толчком». Это Метелица бросился на спасение пастушонка.

      Главы, рисующие судьбу этого героя, стоят в композиции «Разгрома» несколько особняком. Так случилось потому, что сначала Метелица был задуман как «самая десятистепенная фигура»; только в процессе работы над книгой писатель увидел необходимость укрупнить эту фигуру, и Метелица выдвинулся в число основных героев. «Если бы я придумал это раньше, – объяснял Фадеев, – я уже в первых частях романа остановился бы больше на образе Метелицы. Перестраивать все заново уже было поздно, и поэтому эпизод с Метелицей в начале третьей части резко выделился, несколько нарушив гармоничность произведения».

      Преимущественное внимание к одному герою, прорвавшееся здесь неожиданно для самого писателя, приобретает особый интерес для современного читателя: речь идет о самоценности человеческой личности.

      Одной из самых сложных и противоречивых фигур в «Разгроме» является Левинсон, командир отряда.

      В Левинсоне, по мысли Фадеева, фокусируются многие лучшие, самые перспективные и самые достойные черты нового человека.

      Он чуть ли не единственный из героев книги, позицию которого всегда разделяет автор, как бы ни подчеркивалась сугубая объективность изложения. Если в отношении к другим героям мы то и дело встречаем иронию, насмешку или добродушную улыбку, то по отношению к Левинсону этого нет нигде. Здесь повествователь и герой вровень друг другу, а иногда автор смотрит на Левинсона даже как на старшего, как на учителя. Для него Левинсон всегда прав, даже тогда, когда Фадееву, как видно, нелегко принять решение героя, например, в случае с гибелью раненого Фролова. Да и вправду, может ли человек, какой бы полнотой власти он ни обладал, решить за другого человека, способного мыслить и делать выбор, вопрос его жизни и смерти? Вправе ли Левинсон это сделать в данном случае? Ведь каким бы безнадежным ни казалось положение больного, кто может сказать, что не осталось ни одного шанса из тысячи, из миллиона? Не поставить эту проблему Фадеев не может. Но он гонит от себя сомнения, отдает их отрицательному герою, а сам, как и везде, соглашается с решением Левинсона. Точки отсчета в отношении к революции были да и остаются разными и даже диаметрально противоположными. Александр Фадеев был убежден в том, что революция поможет создать общество справедливости. Исходя из этой уверенности, он и оценивал своих героев. Поэтому ему казалось, что Левинсон совершает только правильные поступки.

      Будучи беспредельно преданным революции, Левинсон ради нее, когда нужно, ограничивает, сдерживает других, а в первую очередь себя самого. Он сознательно подавляет те свои личные чувства, которые могли бы отвлечь его от добровольно принятой на себя миссии; чувства эти охватывают его лишь в краткие моменты ночного затишья, когда он может вспомнить о письме жены и ответить ей. Все остальное время – он именно командир, которому люди «передоверили самую важную свою заботу», они обязали его