Личинка. Мария Александровна Прокофьева

горячий кофе по утрам и романтические

      вечера после работы. Все было так красиво и удивительно, что Макс думал:

      все, это любовь, и это навсегда. Конечно, он понимал, что постоянно на

      максимуме чувства быть не могут, но он думал, что их отношения не умрут

      никогда – просто перейдут в другую фазу, не обязательно это будет брак, но

      спокойные встречи и совместное времяпрепровождение останутся. И вот,

      оказывается, он ошибался: после полутора лет страстного романа чувства

      остыли, и не просто остыли – их совсем не осталось. Есть уважение, есть

      приятные воспоминания, но и только. Уже не хочется болтать перед сном обо

      всем на свете, не хочется открывать душу и делиться переживаниями, да и,

      если честно, секса с этой женщиной Максу тоже уже не хотелось. В такой

      ситуации Римский оказался в первые: нет, он конечно увлекался другими

      женщинами и романы в его жизни бывали и раньше, просто тогда все

      заканчивалось по обоюдному согласию. Сейчас же он знал: это расставание

      является исключительно его инициативой.

      – Эй, Макс, куда тебя унесло? – Молева дотронулась до его руки,

      Римский непроизвольно вздрогнул. – Чай остывает.

      Максим посмотрел перед собой: и правда, чашка с чаем. Когда Ольга

      Владимировна успела ее принести?

      – Зеленый с мелиссой, твой любимый между прочим, – Молева поднесла к

      губам свою чашку и с явным удовольствием вдохнула аромат. – А я вот

      кофеек себе налила, уж извини, чай – не мой напиток.

      – Да, я помню: ужасно крепкий и горький кофе… Вот только, что медицина

      говорит по этому поводу?

      – Медицина нервно трет лоб и удивляется, глядя на меня: как эта старая

      грымза до сих пор топчет землю? – хохотнула Молева, отпивая из чашки.

      – Ну, насчет старой грымзы я бы поспорил…

      – Да ладно, Максим! Уж я-то знаю про себя довольно много, и не перестаю

      удивляться: как так получается, что молодые и крепкие люди оказываются на

      том свете, не успев ни согрешить, ни покаяться? И как такие старухи, как я,

      продолжают, гремя костями, коптить воздух?

      Макс не знал, что ответить. Да, признаться честно, он и сам не раз

      задавал себе подобный вопрос, когда вынужден был сталкиваться с гибелью

      молодых людей. Ответа он так и не придумал, но то, что такие люди, как

      15

      Молева, проживают долгую и полноценную жизнь, его вполне устраивало:

      все-таки это вселяло оптимизм.

      – Ладно, Римский, не загружайся, а то перегоришь как лампочка, и что мне

      делать потом? – продолжала хихикать эксперт. – Лучше давай о тебе

      поговорим: очень уж меня смущает твое поведение…

      – Вы про Лизу?

      – Нет, сейчас не про нее, – Молева принялась задумчиво размешивать в чашке

      давно растворившийся сахар. – Макс, скажи честно, чем тебя так крепко

      привязали к бывшей? Что такого она делала, чего ты с другими никак

      получить