Второй шанс. Андрей Ерпылев

туда не суются – все напрочь отравлено ртутью[19]! К тому же народ тут опытный – знают, что после драги старателю делать уже нечего…

      – А может быть, стоило на десять километров вокруг все обшарить? Или на пятнадцать, – тонко улыбнулся молчавший до сих пор лысый, интеллигентный с виду человечек в очках с золотой оправой, делающих его похожим на покойного Берию. – Ты не поленился, случаем, Рустам?

      – Да хоть на двадцать пять! – взорвался тощий. – Хочешь, сам туда съезди и посмотри.

      – Рустам, Ваха, успокойтесь! – легонько пристукнул ладонью по столу Магадиев. – Чего без толку орать друг на друга?..

      – Чего-то изволите, господа? – подскочил к столу прилизанный, обильно потеющий толстячок в смокинге – владелец ресторана, сегодня добровольно исполняющий обязанности метрдотеля.

      – Нет, ничего. Ступай, Сулейман, – царственным жестом отослал его Анвар. – И распорядись там, кстати, насчет десерта…

      – Будет исполнено, уважаемый Анвар, – низко склонилась сверкающая напомаженная макушка.

      Немного помолчали.

      – Так что ты там предлагал насчет того, чтобы разобраться самим? – подал голос Анвар.

      – Как что? Берем этих двоих свиней, говорим с ними по-своему и они нам показывают, откуда брали золото. А потом их там и хороним, а русским говорим, чтобы не беспокоились – мол, сами разобрались.

      – А договор?

      – А шайтан с ним, с договором!

      – Русские начнут войну, – покачал головой Ваха, брезгливо ковыряя вилкой салат. – Их больше. Много правоверных погибнет…

      – Их больше, но мы крепче! – запальчиво возразил Рустам, самый молодой из трех горцев. – Сколько лет на Кавказе война, а они ничего не могут с нами сделать. Тут будет то же самое. Одних купим, другие струсят…

      А оставшихся – убьем. Почему мы тут имеем право заниматься только золотом и всякой ботвой? Давно пора…

      – Это не тебе решать, Рустам. И даже не мне. Хотя поговорить с теми двумя можно.

      – А если они ничего не скажут? – спросил осторожный Ваха.

      – Ха! – Рустам воткнул нож в кусок жареного мяса так, что во все стороны брызнул сок. – Скажут! Если не захотят – есть жены, дети…

      – Фу…

      – Рустам прав. Они не могут не сказать, – подытожил Магадиев, думая о чем-то своем; горячность Рустама, напоминавшего его самого в юности, ему более импонировала, чем осторожность Вахи, родившегося в Москве и давно потерявшего духовную связь с родиной. – А с русскими потом как-нибудь договоримся.

* * *

      В прихожей затрезвонил зуммер домофона, и Безлатников оторвал взгляд от чертежа, расстеленного на столе поверх большой карты.

      – Валь! Открой! – крикнул он в глубину квартиры. – Кто там?

      – Алешка пришел с улицы! – ответила Валентина. – Пойду ему дверь тамбура открою…

      Загремел в замке металлической двери ключ и шлепанье тапочек удалилось.

      Павел снова склонился над бумагами.

      На плане было нанесено местоположение золотых приисков, существующих

19

Раньше золото с промывочных ковриков драг собиралось ртутью, а потом получившаяся амальгама выпаривалась на открытом (!) огне для получения металлического золота. Подобный метод у нас был запрещен из-за огромного вреда окружающей среде, но по-прежнему широко используется в некоторых зарубежных странах, к примеру, в Гайане.