Осенние визиты. Сергей Лукьяненко

ее взгляде было полностью сформировавшееся мнение о милицейских работниках.

      Илья виновато развел руками.

      – Но в общем-то вы правы. Конечно, для ребенка это преждевременная книга, но Кирилл – он очень развитый мальчик. Так вот…

      Карамазов почувствовал, что его терпение достигло предельной грани. Похоже, убить такого талантливого ребенка будет даже приятно.

      – Так вот. Читает Данте. Потом говорит: «Мама, знаешь, почему-то люди так прекрасно представляют ад. Можно карту начертить. А вот рай абсолютно не прописан». Это в тринадцать лет, представляете?

      Илья внезапно ощутил легкий интерес.

      – А чему тут удивляться? Просто рая не существует.

      – То есть? Нет, я тоже неверующая, но…

      – Да при чем тут это? – Илья поморщился. – Нет рая. Ад есть, а рая нет. Правильно все.

      – Вам еще чаю, Геннадий Олегович? – помолчав, спросила женщина.

      – Нет, спасибо.

      Она смотрела на него как-то странно. Очень странно. И что он такое ляпнул… идиот!

      – Знаете, мне надо сейчас уйти, – сказала Людмила Борисовна. – Вы извините, может быть, вечером…

      Илья достал пистолет.

      – Я не могу вам это разрешить.

      Женщина перевела взгляд с оружия на его лицо.

      – Что вам надо? Кто вы?

      Никакой истерики. Только собралась еще больше.

      – Мне надо поговорить с вашим сыном. Убедить его не разглашать некоторую информацию.

      Это была очень удобная версия. Она давала женщине надежду, удерживала от безрассудства.

      – Вы лжете, – сказала Людмила Борисовна. – Вы убьете и его, и меня.

      – Я надеюсь обойтись без подобной меры. – Илья чувствовал себя все более неуютно. От напора этой женщины, ее уверенности, наглости. Сука. Все они суками становятся, когда вырастают.

      – Тогда вы можете уйти. Я поговорю с Кириллом. Можете поверить… – Ее голос впервые дрогнул. – Он будет молчать. Я заставлю его. Я мать.

      Илья покачал головой.

      Они просидели так с минуту, разделенные столом с пустыми чашками. Илье все больше и больше хотелось опорожнить мочевой пузырь. Все этот сволочной чай, кофеины, отрава жидкая. Будь под прицелом мужчина, он бы просто помочился на пол. Но при этой…

      Ему захотелось спустить курок немедленно.

      – Я вас прошу, не трогайте сына, – сказала женщина. – Господи, да он ничего и никому не скажет! Я вам гарантирую! Я мать!

      Она что, считает свою биологическую функцию талисманом?

      – Отойдите к стене и повернитесь спиной, – сказал Илья. Помочиться хотелось так сильно, что мошонка поджималась к животу.

      – Нет!

      – Я не собираюсь… – начал Илья. И замолчал – из подъезда донесся гул останавливающегося лифта. Потом в замке провернулся ключ.

      Карамазов приложил палец к губам. Осторожно поднялся, сразу стало полегче. Конечно, женщина понимает, что умрет. Но она будет послушной, ей хочется верить…

      – Мам, ты дома?

      Илья вздохнул. Он услышал голос клиента. Звонкий мальчишеский голос. Прекрасно,