Цветок Трех Миров. Дмитрий Емец

нерпь. В лабиринте она проблуждала минут двадцать, неверно повернув в одном из сомнительных мест. Рина уже приготовилась звать на помощь Алису, зная наперед все, что от нее выслушает, когда стена кустарника раздвинулась и перед ней открылся каменный фонтан.

      Кавалерия на корточках сидела перед главной закладкой и пристально смотрела на нее. Причем делала это через дополнительные очки, от которых у нее дико уставали глаза и которые извлекались лишь в самых важных случаях.

      Рина сделала несколько осторожных шагов и остановилась, понимая, что ближе закладка ее не подпустит. Как и прежде, она могла бежать к ней, не ощущая преграды, но при этом оставалась на месте. Фигурки на нерпи засияли, но все же Рине показалось, что заряжалась нерпь медленнее, чем обычно… Но додумать она об этом не успела. Кавалерия вскинула голову.

      – Это вы меня искали? – спросила Рина.

      – Это я тебя искала!

      – Мы с Сашкой ушли в поход. Вы были в нырке, ну мы и не предупредили. Не сердитесь?

      Кавалерия сдула со лба челку. У нее существовало три стадии раздражения: вздрагивание косичкой, сдувание челки и закрывание глаз. Сдувание челки – это было еще терпимо. Не шторм, а лишь волнение на море.

      – Сержусь. Но, кажется, я уже говорила: самое большое искушение второй половины жизни – это праведные вопли. Человек уже усвоил для себя, что правильно, что неправильно, что ведет к цели, что уводит в сторону, и его ужасно раздражает малейшее расхождение с этим его пониманием.

      Кавалерия оглянулась на закладку.

      – Подойди! – велела она Рине.

      – Я ближе не могу…

      – Тогда обойди закладку и остановись примерно за моей спиной… У тебя же хорошее зрение?

      – Прекрасное.

      – Это не всегда удобно, – сказала Кавалерия. – Вот я, например, когда не хочу кого-то видеть, просто снимаю очки, и все. Самое врущее, самое противное лицо становится просто милым красным шаром или не менее милым белым овалом…

      Рина сдвинулась по кругу. Кавалерия повернулась боком, чтобы не загораживать ей закладку:

      – Видишь эту трещину на камне? Раньше ее не было. Идет от самого верха закладки и примерно до ее середины.

      Рина всмотрелась. Если сколотый, с причудливой резьбой камень можно было сравнить с неправильным, неидеальной формы яблоком, то рассекавшая его трещина походила на надрез. Словно кто-то провел по яблоку невидимым ножом, разрезал его до половины, потом убрал нож, и… собственно, все.

      – Или не убрал нож! Потому что трещина увеличивается! – договорила Кавалерия.

      Рина испуганно вздрогнула. Она точно знала, что не говорила про яблоко вслух.

      – Она увеличивается, и закладка теряет силу. Ты заряжала сейчас нерпь. Почувствовала что-нибудь?

      – Вроде медленнее как-то, – неуверенно отозвалась Рина.

      – Точно. Гораздо медленнее, я бы сказала. И защита ШНыра ослабела… И магия Зеленого лабиринта в целом… Здесь все зависит от закладки.

      – Почему камень треснул? – спросила Рина.

      – Не разобралась еще.

      – Но