Цветок Трех Миров. Дмитрий Емец

сказала Яра. – Милая такая комнатка, с геранькой на окне! Кстати, надо сделать какой-нибудь крючочек, вешалочку какую-нибудь. Раньше же был крючочек, а теперь его нет.

      Ул хмыкнул. Вот они, женщины. Скажи им, что этими самыми ручками, вооруженный лишь ржавым ножом, ты отдирал старую краску от стен на площади в двадцать квадратных метров, они ничего не поймут. А вот что нет крючочка, заметят сразу.

      – Нет, ты молодец! – сказала Яра, подкрепляя свою похвалу поцелуем. – Фу! Что у тебя за духи? Мужской какой-то одеколон?

      – Афанасий меня дустом для тараканов побрызгал. Ручки беспокойные. Так и тянет их на все нажимать.

      – Для тараканов или от? – уточнила Яра.

      Этого Ул не знал. На дусте был нарисован таракан и что-то написано по-иностранному, видимо таракано-угрожающее. Но тараканы были отечественные, по-заграничному читать не умели и дуст их скорее привлекал, чем отпугивал.

      – А мы читали в электричке кодекс ШНыра! – сказала Яра и погладила себя по животу. Живот отозвался, толкнувшись наружу скрытой в нем маленькой пяткой.

      – И как?

      – Слушал! Не перебивал! – довольно сказала Яра и опять стала приставать по поводу крючочка.

      Потом спохватилась, что уделила Улу мало внимания и обижает его этим. Подошла и прижала к себе его голову. На макушке у Ула обозначилась маленькая проплешинка. Сейчас она была почти незаметна, но лет через десять-пятнадцать… Яра вздохнула.

      – Ладно, буду протирать тебя тряпочкой! Ты же и есть Златовласка? Да, мой лысик? – спросила она, целуя его в проплешинку.

      В среду запах краски стал терпимым, в четверг даже приятным, в пятницу его уже перебила вонь пригоревшего соседского молока, а в субботу праздновали новоселье.

      Самый трудный момент – соседей – взял на себя Меркурий Сергеич. Не пригласить их было нельзя. Они бы обиделись. А если пригласить – они бы все испортили. Поэтому еще с утра, задолго до того, как начали собираться первые гости, Меркурий негромко кашлянул у соседских дверей и вошел к ним. А еще через пять минут вышел назад.

      – Устали. Спят. Проснутся. Завтра, – сообщил Меркурий кратко.

      – А ты с ними пил? – спросил Кузепыч.

      – Я пил без ягодки, – ответил Меркурий. В сумке у него звякнула бутылка, в которую для вкуса была положена одна красная ягодка с двушки.

      В тот день в Копытово, в квартирке Суповны, собрался весь ШНыр. Было не просто тесно, а так, что заполнились и единственная комната, и коридор, и кухня. Конечно, проще было бы отпраздновать в самом ШНыре, но тогда получилось бы, что Яра не сможет присутствовать.

      – А может, без Яры? А че такое? Потом ей принесем хавчика! – предложил Макар.

      Все молча уставились на него. Сообразив, что вякнул не в кассу, Макар покорно утих, но ненадолго. Ему пришло в голову, что раз идут на новоселье, то нужны подарки.

      – Яре – духи, а Улу – шоколадку! – сказал он.

      – Мужчине шоколадку не дарят, – оспорил Кирилл.

      – Тогда розы!

      – И