Взрослая колыбельная. Юлия Шолох

мало.

      – Лелька? – я встревоженно повернулась к подруге.

      Хотелось совсем другого, более лестного для себя вывода. Но карие глаза в ответ только опустились.

      – Прости, Катя. Белка предвзято относится ко всем Первым сыновьям, при малейшей возможности костерит их почем зря, это все знают. Но сейчас я с ней согласна. Это кто-то из них.

      – Почему тогда этот ваш шибко умный сыскарь ничего о Первых сыновьях в отчете не написал? – возмутилась я.

      – Да ты что! Это же прямой наговор, когда без доказательств! За такое его давно бы со службы выперли.

      Так, сядем обратно, голова кружится.

      – И все равно я думаю, что-то случилось в ту ночь. Он не мог меня бросить!

      – Потом, – отмахнулась Белка. – Сейчас нам нужно узнать, кто это, верно? – медленно спросила она и подняла голову. – Думаешь, Лад?

      Ее взгляд переместился мимо и уплыл куда-то вдаль.

      – Я не знаю.

      – Но ты… чувствуешь к нему что-нибудь?

      – Они все на вид приятные. Ну, которые за столом на седмице сидели. Мы мало знакомы, так что пока толком ничего не могу сказать, но… извини. Может, и он. А может, нет. Помогите мне найти! Когда мы сидели в компании, меня к ним тянуло, туда, к столам. И я не говорила, но видела их раньше. Мы однажды пересеклись на улице – и меня тоже к ним тянуло.

      – Не бери в голову, – быстро отмахнулась Белка, но взгляд остался отстраненным. – Значит, он среди Сыновей. – Она уже нашла на моем столе бумагу и карандаш и стала записывать. – Кто у них там трется в компании?

      Лелька стала перечислять имена, а Белка – записывать их в столбик. Оказалось, кроме Первых сыновей в нашем распоряжении имеется еще семь человек, приближенных к сыновьям по рангу, но по росту подходили только двое.

      – Значит, всего семь вариантов, – задумалась Белка. – Лелька, кто, по-твоему, не оставил бы суженую умирать?

      – Он не оставлял меня умир…

      – Молчи, Катя. Лель?

      – Гурьян бы не оставил.

      Меня словно не замечали!

      – Подождите! – я вскинула руки. – Мы все на глазок примеряем! Что это Первые сыновья и что не оставил бы! А если мы ошибаемся?

      – Тогда придется туго, – коротко ответила Белка. – Но вряд ли мы ошибаемся, так что продолжим. Что, Лелька, думаешь, только Гурьян?

      – Да, остальные вполне могли, – задумчиво ответила та, закутываясь в теплый платок, накинутый на плечи. – Остальные все могли, даже Лад. Извини, Белка. И ты, Катя.

      Белка вычеркнула Гурьяна жирной линией, потом подумала и вычеркнула еще два имени линией потоньше.

      – Почему этих исключила?

      Прямо интересно.

      – Сократим круг, иначе слишком большой разброс. Эти двое не первые, а вторые, попроще. Гонору поменьше, так что не смогли бы так сразу бросить. Тянули бы, ошивались поблизости, пока бы вас не нашли. А он, твой чпо…

      – Он не чпо!

      – Эта собака, – повысила голос Белка, и пришлось замолчать, – действовал быстро и хладнокровно, такому только Первые сыновья обучаются. Не запаниковал, вспомнил, что следы