Полет и капризы гения (сборник). Валентин Пикуль

лука… Ах, соблазнитель Гольбейн! Как он умеет вызывать во мне страсть своей превосходной кистью…

      Генриха VIII охватило такое брачное нетерпение, что он даже выехал в Рочестер – навстречу невесте. Две кареты встретились посреди дороги. Из одной выбрался король, из другой, осклабясь гнилыми зубами, вылезла худосочная карга.

      – Откуда взялась эта немецкая кляча?

      – Это и есть ваша невеста – Анна Клеве.

      – На портрете Гольбейна она выглядела иначе…

      В квартале «Стального Двора» появился королевский палач и снова поднес Гольбейну красную гвоздику.

      – Не смею не уважать вас, – сказал он. – Но вы, кажется, попали в немилость… Помните, что в моем лице вы имеете друга, а мое искусство не позволит вам долго мучиться.

      – Почему вы так добры ко мне? – удивился Гольбейн.

      – Я был маляром, как и вы когда-то. Теперь мы оба мастера в своем деле, а художники всегда поймут один другого…

      Именно в это время на родине Гольбейна уже продавались на базарах листы его «Пляски смерти», исполненные в гравюрах Лютценбургера. Кто не знал имени Гольбейна, тот узнал по этим политипажам. Начиналась слава – бессмертная, и «Пляски смерти» Гольбейна дошли до нас – не только в гравюрах, но даже в будущей музыке Листа, Сен-Санса и других композиторов. Но до чего же чудовищны кастаньетные перестуки костей у скелетов, пляшущих среди могил в лунные ночи!..

      В день свадьбы король спросил Кромвеля:

      – Подумай, чего не хватает для веселья?

      – Неужели эшафота? – ужаснулся викарий.

      – Ты догадлив, приятель. Не старайся разжиреть, чтобы не возиться с твоей шеей, похожей на бревно для корабельной мачты. Впрочем, не бойся… я ведь большой шутник!

      Свадьба была 6 января 1540 года, а на следующий день король отплевывался, выбираясь из спальни:

      – Ну удружил мне Кромвель! Вовек не забуду такой услуги. Черт меня дернул связаться с этой лютеранкой, которая ни слова не знает по-английски, а я не понимаю немецкого…

      Утром Кромвель еще заседал в парламенте, а после обеда уже был обвинен в измене королю… Генрих VIII сказал:

      – Если обвинение состряпано, какой умник скажет, что обвиненный не виноват? Такого в моем королевстве не бывает.

      Голова Кромвеля слетела с плахи. Король ликовал:

      – Готовьте посольство в Неаполь, и пусть мне подыщут принцессу без недостатков. Хватит перебирать этих малокровных северянок, у которых не осталось волос на макушках…

      Посольство ответило, что невесту нашли. Принцесса неаполитанская – стройная, фигура ее идеальна, бюст возвышенный и располагающий к приятным сновидениям, волосы у нее как пламя, ножки крохотные, она часто хохочет, характер покладистый и зовущий к радости… Генрих VIII прервал секретаря:

      – Годится! Читай же главное – что там в конце?

      – В конце послы сообщают, что принцесса из Неаполя будет идеальной супругой, но у нее есть маленький недостаток.

      – Какой же? – насторожился король.

      – Она слишком упряма. И вот эта упрямица вбила