Барбаросса. Роман-размышление. Том 2. Валентин Пикуль

из этих экземпляров попал на стол самого Иосифа Виссарионовича.

      Уже одно название фальшивки «КРЕМЛЬ» должно вызвать душевный трепет вождя, который все резервы, какие у него есть, оставит при себе, чтобы оградить Москву и себя в Кремле…

      13. «Охота на дроф»

      Имена этих людей, которых я назову вам, ничего не говорят нам, и никакого геройства они не совершили, но весною 1942 года им привелось своими глазами увидеть нечто такое, что вскоре отразилось на делах наших армий Южного фронта и вызвало оперативный кризис, схожий с параличом…

      Некий лейтенант Корженевский и рядовой Петров (имен их не знаю), изможденные до предела, оборванные и грязные, уже целый месяц выбирались к своим из окружения, в которое попали под Ростовом. Они стремились на север в сторону Славянска, где, по слухам, пролегала шаткая линия фронта; пуганые и осторожные, они стороною обходили магистрали, чтобы не нарваться на вражеские разъезды. Однажды ночь застала их в голой безлюдной степи, оба прикорнули у костерка, пробужденные на рассвете страшным грохотом моторов и гусениц.

      – Танки! Смотри, смотри… сколько их, Господи?

      Сначала десятки, а потом и сотни машин, маневрируя в степи, совершали странные эволюции. Наконец они застыли, образовав четкую геометрическую фигуру, похожую на четкий квадрат, видимый, наверное, даже из космоса.

      – Что бы это все значило? – обомлели оба.

      – Напоролись… прямо на танки Клейста! Но что они тут делают и зачем выстроились в квадрат, этого я не знаю.

      Петров был дважды ранен (он танков боялся):

      – Может, уйдем от греха, пока не поздно, а?

      – Поздно. Лежи. Заметят – прихлопнут сразу…

      Между тем танки Клейста, составив форму гигантского каре, внутри которого оставалось свободное пространство, чего-то выжидали. Экипажи от машин не расходились. В утреннем воздухе были слышны резкие окрики офицеров.

      – Летят… гляди, гляди! – вдруг сказал Петров.

      – Совсем непонятно, – ответил Корженевский…

      Пятерка брюхастых самолетов вдруг пошла на посадку, приземлившись в центре танкового квадрата.

      Машины вдруг ожили, экипажи забегали, разнося от машин длинные шланги, их подключали к фюзеляжам, и Корженевский догадался…

      – Вот оно что! Заправляют баки горючим…

      На смену опустошенным авиацистернам прилетали другие, быстро перекачивали горючее из фюзеляжей в танковые баки, и так продолжалось несколько раз – при строгом соблюдении хронометража по времени, в порядке распределения горючего по часовой стрелке. Было видно, что у немцев эта операция четко отработана еще на маневрах. Наконец вспыхнула сигнальная ракета, и танки, мощно содрогая поверхность истерзанной ими земли, колоннами развернулись в степные пространства… Корженевский и Петров долго не могли опомниться, потрясенные всем увиденным.

      – Как в романах Уэллса, – сказал лейтенант. – Прямо марсиане какие-то, сошедшие на землю. Пошли, браток!

      – Куда? – поднялся Петров, отряхиваясь.

      – Хоть