Название | Метаморфозы, или Золотой осел (С иллюстрациями) |
---|---|
Автор произведения | Апулей |
Жанр | Мифы. Легенды. Эпос |
Серия | |
Издательство | Мифы. Легенды. Эпос |
Год выпуска | 0 |
isbn |
Только что заснул, как вдруг с таким шумом, что и разбойников не заподозришь, двери распахнулись, скорее, были взломаны и сорваны с петель. Кроватишка, и без того-то коротенькая, хромая на одну ногу и гнилая, от такого напора опрокидывается и меня, вывалившегося и лежащего на полу, всего собою прикрывает.
Тут я понял, что некоторым переживаниям от природы свойственно приводить к противоречащим им последствиям. Как частенько слезы от радости бывают, так и я, превратившись из Аристомена в черепаху, в таком вот ужасе не мог удержаться от смеха. Пока, валяясь в грязи под прикрытием кровати, смотрю украдкой, что будет дальше, вижу двух женщин пожилых лет. Зажженную лампу несет одна, губку и обнаженный меч – другая, и вот они уже останавливаются около мирно спящего Сократа. Начала та, что с мечом:
– Вот, сестра Пантия, дорогой Эндимион[25]; вот котик мой, что ночи и дни моими молодыми годочками наслаждался, вот тот, кто любовь мою презирал и не только клеветой меня пятнал, но замыслил прямое бегство. А я, значит, как хитрым Улиссом брошенная, вроде Калипсо[26], буду оплакивать вечное одиночество! – А потом, протянув руку и показывая на меня своей Пантии, продолжала: – А вот добрый советчик, Аристомен, зачинщик бегства, что ни жив ни мертв теперь на полу лежит, из-под кровати смотрит на все это и думает безнаказанным за оскорбления, мне нанесенные, остаться! Но я позабочусь, чтобы он скоро, – да нет! – сейчас и даже сию минуту понес наказание за вчерашнюю болтовню и за сегодняшнее любопытство!
Как я это услышал, холодным потом, несчастный, покрылся, все внутренности затряслись, так что сама кровать от беспокойных толчков на спине моей, дрожа, затанцевала. А добрая Пантия говорит:
– Отчего бы нам, сестра, прежде всего не растерзать его, как вакханкам[27], или, связав по рукам и по ногам, не оскопить?
На это Мероя (теперь я отгадал ее имя, так как описания Сократа и в самом деле к ней подходили) отвечает:
– Нет, его оставим в живых, чтобы было кому горстью земли покрыть тело этого несчастного.
И, повернув направо Сократову голову, она в левую сторону шеи ему до рукоятки погрузила меч и излившуюся кровь старательно приняла в поднесенный к ране маленький мех, так, чтобы нигде ни одной капли не упало. Своими глазами я это видел. К тому же (для того, думаю, чтобы ничего не опустить в обряде жертвоприношения[28]) добрая Мероя, запустив правую руку глубоко, до самых внутренностей, в рану и покопавшись там, вынула сердце моего несчастного товарища. Горло его ударом меча было рассечено, и какой-то звук, вернее, хрип неопределенный из раны вырвался, и он испустил дух. Затыкая эту разверстую
24
…к третьей страже. – Ночь у римлян делилась на четыре стражи (с шести часов вечера до шести часов утра) – соответственно времени пребывания на посту солдата при несении караульной службы. Третья стража начиналась приблизительно в полночь.
25
Эндимион – по преданию, прекрасный юноша, погруженный в вечный сон; возлюбленный богини Луны.
26
…как хитрым Улиссом брошенная, вроде Калипсо. – Нимфа Калипсо семь лет удерживала на своем острове Одиссея (Улисса), не давая ему вернуться на родину. Впрочем, Одиссей покинул Калипсо не тайком и не хитростью, а открыто, повинуясь приказу богов.
27
Вакханки – женщины, сопровождавшие Диониса-Вакха, бога вина и веселья, и впадавшие в «священное безумие»; их изображали полураздетыми, с накинутой на плечи или бедра шкурой диких животных и с жезлом (тирсом), увитым виноградом, в руках.
28
…чтобы ничего не опустить в обряде жертвоприношения. – При жертвоприношении жрецы извлекали печень, легкие и сердце принесенного в жертву животного и рассматривали их, чтобы по особым приметам установить, принята ли жертва богами.