Сон в руку. Ирина Николаевна Юсупова

в окно – Гена уже ждет, значит быстро влезаем в спортивный костюм, сумку на плечо – и в спортзал. Богатая женщина всегда должна быть в форме.

      И тут она словно споткнулась.

      Потому что в зеркале отражался ее Сон.

      Только теперь уже днем.

      И только теперь она, вроде бы, не спала, а стояла, полуголая, в одном белье – халат скинула, чтобы надеть спортивный костюм – смотрела в зеркале на него, а он на нее…

      Сон улыбался. Немного губами, а больше своими глазищами, чтоб ему пусто было!

      "Поорать, что ли?… – подумалось как-то вяло, потому, что сразу все обмякло, и она непроизвольно плюхнулась на кровать. – А толку?…"

      Тогда она скорчила рожу и показала ему язык, хоть и дрожало все и внутри и даже немного снаружи!

      Сон совсем уж по-человечески повел себя и заулыбался еще шире.

      Но когда она резко развернулась, чтобы посмотреть на него как следует, а не в отражении зеркала, он растаял, словно растворившись в розовой тени ее спальни…

      Она в три прыжка подлетела к месту, где он только что стоял. Ветка пальмы чуть качалась, ее новая гравюра немного сдвинута набок (он, что ли, задел?), стенка, к которой он прислонялся – она пощупала – еще теплая.

      "Видно вот так и сходят с ума… " – подумала она, но почему-то не расстроилась – не верилось, что это может произойти с ней.

      Сразу вспомнился ее первый поход к врачу, с которым свел ее Игорь.

      Врач представился ей Иваном Ивановичем и она не смогла не хмыкнуть – его нос, темные выразительные глаза и характерный чуть картавый говорок как нельзя более кстати подходили именно к имени Иван Иванович!

      Иван Иванович хитро улыбнулся, и сказал:

      – Я тоже не прошу называть вас свое имя. Придумайте себе любое, и мы будем играть!

      – Играть? – это ей понравилось, она сразу же начала придумывать себе роль, но Иван Иванович опередил ее:

      – Только роль должна быть настоящей, иначе у нас ничего не получится.

      – Разве роль может быть настоящей? – удивилась она. – Роль это всегда обман!

      – А вы подумайте.

      – Кажется, я поняла… – она и вправду придумала хороший выход – а почему бы не сыграть саму себя? – Да, я все поняла… Начнем.

      Как она старалась! Зачем – и сама не могла понять. То ли хотелось все-таки разобраться со своими видениями, то ли, действительно этот Иван Иванович был хороший врач. Вывернулась наизнанку, рассказывала все, что помнила с самого детства, без прикрас, честно бичуя себя за все совершенные и даже только подуманные, но не осуществленные поступки…

      Когда открыла глаза (Иван Иванович велел ей говорить с закрытыми), то думала, что увидит осуждение и неприязнь на его лице, но ошиблась – он смотрел по-доброму, улыбаясь всеми морщинками.

      "Конечно, работа у него такая… " – подумалось тогда с грустью. Но Иван Иванович вдруг задал неожиданный не то вопрос, не то утверждение, заставившее ее покраснеть натурально:

      – А ведь вы с мужем спите в разных спальнях, я прав?

      – Но откуда…

      – Не важно. А теперь опишите мне глаза вашего