Япония: экономика и бизнес. А. В. Белов

подразделения дизайна, исследований и создания контента. Отчасти так и произошло. Однако с годами стало очевидно, что подобный сектор требует особых условий, которые Япония далеко не всегда может предложить (например, отсутствует комфортная среда для работы международных компьютерных коллективов высшей квалификации). Сингапур предоставил международным офисам японских компаний более выгодные условия, чем Токио. Южнокорейские телефоны по дизайну во многих регионах мира оказались привлекательнее японских моделей, а Китай быстро создал собственную базу по производству компьютерных программ. Перед Японией встала задача поиска нового места в регионе Восточной Азии. Эта задача пока не решена, хотя возникшие у Японии проблемы далеко не уникальны. Многие страны, например Швейцария, Великобритания, Канада, уже проходили через повышение курсов валют и болезненную структурную перестройку. Вполне возможно, что их пример может дать ориентир для будущего развития Японии.

      И наконец, третьим элементом восточноазиатской модели является высокая норма накоплений. Показателем ее служит доля валового накопления основного капитала (или, проще говоря, инвестиций) в ВВП.

      На протяжении 1960-1980-х годов этот индикатор в Японии примерно в полтора раза превышал нормы накопления в других промышленно развитых странах. В 1990-х годах японский индикатор начал снижаться и к середине 2000-х вышел на средний уровень. Вслед за Японией «эстафету» инвестирования подхватили другие восточноазиатские державы. Абсолютное первенство в этом принадлежит Китаю, где на протяжении 30 лет ежегодно по 35–48 % ВВП направляется не на потребление, а на накопление, т. е. на увеличение основного капитала. Именно это является «капитальной» основой для фантастически быстрого роста китайской экономики.

      Среди восточноазиатских стран Япония первой вступила на путь стимулирования накопления. Для этого был разработан и применен целый комплекс мер, ограничивающих частное и государственное потребление и содействующих инвестициям. Потребление домохозяйств сдерживалось относительно медленным ростом зарплат по сравнению с производительностью труда. Кроме того, в 1950-1970-х годах среди населения Японии преобладали молодые люди, обычно имеющие большие, чем пожилые, склонности к накоплению и соответствующие возможности. В структуре потребления значительный удельный вес занимали расходы на жилье, образование, медицину, пенсионные взносы и другие платные социальные услуги, которые государство сознательно не стремилось предоставлять. Это заставляло простых японцев откладывать до 30–40 % заработка и накапливать их в почтово-сберегательной системе или на банковских депозитах [Horioka, 1990].

      Использованием накоплений занималась специально созданная система государственного инвестирования. Она представляла собой вынесенный за пределы бюджета механизм распределения инвестиционных ресурсов почтово-сберегательной службы. Размеры ежегодного инвестиционного плана на протяжении