На распутье Средневековья: языческие традиции в русском простонародном быту (конец XV–XVI вв.).. Елена Грузнова

на те датировки, которые представляются нам наиболее убедительными и согласуются с нашими собственными наблюдениями над особенностями стилистики и информативной наполненности русских текстов разного времени.

      Большинство списков используемых в настоящей работе поучений было опубликовано Н. Я. Гальковским в книге «Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси».[90] Исследователь дал научную характеристику каждого из отобранных им наставлений и обобщил свои наблюдения в отдельном томе. Он, в частности, пришел к выводу, что пик обличительных выпадов духовенства против языческой практики наших предков падает на XII–XIII вв., впоследствии же церковь все меньше говорит о язычестве, но все больше обвиняет паству в нарушении христианских заповедей.[91]Тем не менее именно в XVI в. появляются новые списки старых поучений, дающие дополнительную информацию о соблюдавшихся народом обычаях. Как раз эти списки, на что обратил внимание и Н. Я. Гальковский, подтверждают живучесть языческих традиций в рассматриваемую эпоху.[92]

      В научной литературе имеет место и прямо противоположная точка зрения, которая в последнее время стала приобретать все больше последователей. Ее сторонники – В. Й. Мансикка, В. Я. Петрухин, Н. И. и С. М. Толстые, Н. И. Зубов – считают, что перечисление имен богов и описание других языческих обычаев в древнерусских письменных источниках не внушают доверия и носят книжный характер. Главный тезис, выдвигаемый этими авторами, сводится к тому, что зафиксированные в средневековых памятниках нарушения если и имели отношение к язычеству, то скорее к язычеству не восточнославянскому, а античному или южнославянскому, не имевшему ничего общего с русской реальностью изучаемой эпохи, поскольку действительная народная обрядность христианских книжников не интересовала.[93] А Т. А. Бернштам и вовсе пришла к странному выводу, будто составлявшиеся до XVI в. поучения и послания церковных деятелей по мере усложнения и увеличения числа религиозных и практических вопросов все больше теряли связь с реальностью.[94]

      Подобные взгляды плохо согласуются с самими источниками и этнографическими материалами, которые показывают наличие упоминаемых в церковно-учительной литературе явлений как в древней, так и в современной России. А попытки объяснить эти явления заимствованием из других культур вообще ничего не проясняют. Ведь такие римские обычаи, как служение богам, принесение жертв, счет звезд, землемерие, волхование, гадание по снам и птицам раннехристианские авторы также обличали как заимствованные у других народов,[95] однако это не мешает исследователям считать их языческими и вполне римскими.

      В последнем труде, специально посвященном древнерусским анти-языческим поучениям, Н. И. Зубов выдвинул гипотезу о том, что все эти произведения были направлены исключительно против почитания Рода и рожениц и отразили не языческое прошлое или его пережитки, а актуальную для книжников богословскую

90

Максим Грек. Соч. Ч. 1–3. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1910; Иосиф Волоцкий. Послания. М.; Л., 1959; Гальковский Н. Я. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т. 1–2. М.; Харьков, 1913–1916.

91

Гальковский Н. Я. Борьба христианства с остатками язычества… Т. 1. Харьков, 1916. С. 114.

92

Там же. Т. 2. М., 1913. С. 18–19, 32.

93

Зубов Н. И. Научные фантомы славянского Олимпа // Живая старина. 1995. № 3 (7). С. 46–48; Зубов Н. И. Лшгвотекстолопя середньовшних слов’янських повчань… С. 80, примеч. 3; Мансикка В. Й. Религия восточных славян. М., 2005. С. 77 и далее, 190, 198–209; Петрухин В. Я. «Боги и бесы» русского Средневековья… С. 315; Толстой Н. И., Толстая С. М. Заметки по славянскому язычеству. 1. Вызывание дождя у колодца // Русский фольклор. Т. 21. Поэтика русского фольклора. Л., 1981. С. 88–89.

94

Бернштам Т А. Приходская жизнь русской деревни… С. 98.

95

Баранкова Г. С. Антиязыческие мотивы в словах Григория Богослова (на материале древнерусских памятников письменности) // Переводные памятники философской мысли в Древней Руси: сб. ст. М., 1992. С. 29.