Жизнь за миллион. Свет. Александр Ощепков

ты знал, как я хочу рассказать тебе про всё, чтобы хоть как то уменьшить тяжесть в моём сердце – подумал про себя я.

      – Видел только темноту – ответил я, отвернувшись от него.

      – Понятно – тяжело произнёс он.

      – Кстати, слышал ваши голоса, когда вы приходили ко мне, кроме твоего, где ты был? – пояснил я.

      – Правда? – удивлённо спросил Максим, посмотрев на меня – прости братишка, мне пришлось полтора года отслужить в армии.

      – В армии? – переспросил я.

      – Да, полгода к тебе ни кого не пускали, а потом меня уже забрали, прости, что так и не навестил тебя – оправдался он.

      – Вон оно что, и как там? – поинтересовался я.

      – Ну, это довольно долгая история – поведал Максим – одной бутылки пива нам не хватит.

      – Не проблема, рассказывай – сказал я.

      – Ну как говориться, армия как армия. Делать там нечего, только время зря потратил, но зато забавных случаев очень много. Однажды на дежурстве, я умудрился заснуть, присев на табуретке. А проснулся, от того, что щёки полыхают, жёстко так, аж больно. Медленно просыпаюсь, пытаюсь сообразить, что происходит, а напротив стоит лейтенант и ржёт. От того что не может меня разбудить. Мы долго тогда ещё с ним хохотали, до конца смены. Ну, или вот ещё. Был у нас там парень, который в первый же день получил тумаков от командира, за то, что попросил у него пива на всю роту, так сказать проставиться. Через неделю уехал домой. А вот ещё, дело было зимой, в выходной день, точнее в воскресенье. Я нес службу во внутреннем наряде – дежурным по роте. Из офицеров в части практически никого не было, только ответственные. Решили мы с парнями повеселиться. Собрали чучело из военной формы, набили его тряпками. Получилось как настоящее. Даже голову из мяча ему сделали и шапку надели. Поставили его рядом с тумбочкой и стали с ним фотографироваться. Пофотографировались и оставили нашего нового военного товарища на подоконнике в лежачем положении. Вдруг слышим крик: «СМИРНО!» В нашу казарму нагрянул командир части, и сразу к окну. Как давай на наше чучело орать по теме поведения. Стоит, матом армейским орет, весь красный стал от злости, а чучелу все барабану – как лежало, так и лежит. Мы в стороне стоим – угораем. Командир не выдержал, подошел и треснул по шапке муляжу, а оттуда мячик покатился. После чего вся немилость отца-командира на нас перешла. И топтали мы плац практически весь день до самого ужина – поведал Максим.

      Так мы с ним проговорили до вечера, когда солнце уже село.

      – Ну что по домам? – спросил Максим, ели держась на ногах.

      – Пошли – согласился я, не ощущая в себе не капли алкоголя.

      – Тебя вообще зацепило? – поинтересовался он, смотря на меня.

      – Нет, всё из-за снотворного, которое мне кололи в больнице – оправдался я.

      – Блин, это плохо – сказал он.

      Вскоре мы подошли к перекрёстку на котором обычно прощались.

      – Ты в квартиру? – спросил его я.

      – Да – коротко ответил Максим.

      – Тогда