Крепостная герцогиня (главы 116—142). Квазиисторическая юмористическая эпопея. Семён Юрьевич Ешурин

о чём речь впереди будет.

      Поглаголила чемпионка славная с участниками чемпионата и выяснила, что трое из оных вздыхают безнадёжно по трём девам столь лепым, что даже подойти к ним боятся. Засим обсудила идею мемориала с родителем своим не менее славным, хоть и в иной сфере.

      Вскоре в газете «Вечерний Курск» объявление появилось, коее гласило:

      «Любезные девы и дамы курские и даже девки крепостные, коли их хозяева не супротив! В январе будущего года состоится турнир шахматный, посвящённый памяти барона аглицкого Джорджа Смита, мужа спонсорши турнира меценатки знаменитой Джейн Макдауэлл. Победительницы награждаются нарядами моднейшими, пошитыми на знаменитой фабрике Славы Кроликова, в нарядах коей щеголяют коронованные особы и законодательницы моды в обществе светском. Начинайте готовиться!

      Спонсор турнира негоциант Мойша Шафиров.»

      Вскоре всем трём «лепым девам» пришли следующие приглашения:

      «Уважаемая …! Приглашаю на шахматный турнир, коий в январе состоится. В целях ещё лучшей шахматной подготовки Вашей рекомендую обратиться к опытному тренеру …, коий любезно согласился позаниматься с Вами.

      Спонсор турнира Мойша Шафиров.

      P.S. Кандидатура тренера предложена дщерью моей Юдифью, кояя о шахматах понятие имеет, ибо двукратной чемпионкой Курска середь мужчин пребывает!»

      У пятерых участников турнира пятеро крепостных девок попросили подготовить их к соревнованию.

      118. Конец эпохи Петра

      Кучер Епифан согласно договорённости в Лондоне остался, откуда в декабре 1724 года был забран хозяином своим Томасом Голдом и на обратном пути, аки уже глаголилось, осчастливил служанку любвеобильную чадом желанным.

      Мы же «подадим» чуть назад. Итак, Санкт-Петербург, ноябрь 1724 года. Здравие императора стало из рук вон… неважным – проблемы почечные мучили. Посему перестал он внимание уделять супруге своей. Не мудрено, что императрица любвеобильная (аки описанная выше служанка французская) хахаля себе завела. Токмо был сие (в отличие от служанки) не Епифан здоровенный, а красавец сравнительно худосочный Вилим Монс.

      Был сей «Казанова» (хотя настоящему Казанове предстояло лишь на следующий год в сей мир явиться) младшим братом Анны Монс, многолетней любовницы царя Петра. Но царь уличил ея в измене и поменял одну проститутку на другую, ставшую опосля крещения Екатериной.

      Опосля успения (без помощи государя) Анны Монс царь не придумал ничего лучше, аки назначить младшего брата ея красавца Вилима камергером супруги своей, то бишь «пустил козла в огород», хоть в тот миг сам козлом оказался.

      Было бы чудо, коли не стал бы Вилим любовником Екатерины страстной. Но чуда не произошло. Чудом можно считать то, что прознал о сем безобразии государь токмо чрез семь лет. И разделил несчастный судьбу незавидную Марии Гамильтон абортолюбивой, то бишь лишился главы своей дурной якобы за нарушение финансовой дисциплины, ибо не мог рогоносец