Бес в ребро. Георгий Вайнер

подхватил освободившееся такси. Кинул назад Адину посылку, проехал квартал и увидел, что бабка цветы продает, и велел шефу притормозить…

      – И бабка на вас напала? – засмеялась я.

      – Нет, бабка мне дала цветы – все полминуты заняло, поворачиваюсь к машине, а трое уже сидят сзади, четвертый усаживается рядом с водителем. Я им говорю: занята машина, видите, счетчик включен…

      – А вы мне говорили, что их было трое?

      – Ну да, три мужика и девушка… Ну, про нее что говорить – она же в драке не участвовала! Да и вообще она потом куда-то исчезла. Я только слышал, как один ей кричал: «Рита, не подходи…» Так вот, я говорю тому, что впереди сидел: занято… А он мне мягко, душевно так говорит: пошел вон, козел, мы за тебя оплатим, что ты наездил. Я ему еще спокойно сказал: не наглей, не веди себя грубо, иначе я тебя из машины руками выйму… Он отворил снова дверцу, я к нему подался, и тут он… он…

      У Ларионова вдруг перехватило дыхание, он сглотнул воздух с трудом, кадык на его загорелой жилистой шее подпрыгнул, как теннисный мячик, выражение стыда и отвращения на его лице удивительно не сочеталось с залихватски сдвинутой на затылок фуражкой.

      – Что? – не поняла я и как-то заранее испугалась.

      – Он мне… в лицо… плюнул… – растерянно сказал Ларионов, и в голосе его задребезжали вновь унижение и ярость.

      Ларионов остановился, повернулся ко мне и повторил:

      – Представляете – плюнул в лицо?!

      Он испытывал острый стыд и сильный испуг – особый испуг за другого человека, обезумевшего на глазах.

      – Вы ударили его? – бессмысленно спросила я.

      – Да. Очень сильно. Но у меня тряслись от волнения руки – вон разбил все костяшки. Со мной никогда такого не случалось. Не знаю, как вам объяснить, Ирина Сергеевна, у меня было ощущение, что я от гнева и обиды потерял сознание… Мне как-то в голову не приходило, что вот так спокойно на улице один незнакомый человек может плюнуть в лицо другому. Что же у него в мозгах в это время происходило?

      – И что с ним стало?

      – Ничего, вырубился, конечно, на некоторое время, пока я со вторым разбирался.

      – А второй откуда взялся?

      – С заднего сиденья выскочил и врезал мне по голове бутылкой коньяка – я его со спины не заметил…

      – Господи! Как же он вас не убил?

      – Он промазал немного – на пару сантиметров, удар пришелся по тулье фуражки. Такого дефицита – бутылки коньяка – для моей башки не пожалел. – Ларионов грустно усмехнулся.

      – Может, он за своего друга-плеваку испугался? – предположила я.

      – Наверное, – пожал он плечами. – Но зря он за него пугался – я от мандража его не сильно вырубил. И всю злость на молотобойца с бутылкой выплеснул…

      – Вы ему тоже «врубили»? Или «вырубили»? – Я уже начала ориентироваться в этой рубочной технологии.