Алёнушкины сказки (сборник). Лев Толстой

ерегу!

      – А у меня в норке спаленка.

      – Кушать захочешь – вылезешь!

      – А у меня в норке кладовочка.

      – Мышонок, Мышонок, а ведь я твою норку разрою.

      – А я от тебя в отнорочек – и был таков!

      Теремок

      Стоял в лесу дуб. Толстый-претолстый, старый-престарый.

      Прилетел Дятел пёстрый, шапка красная, нос вострый.

      По стволу скок-поскок, носом стук-постук – выстукал, выслушал и давай дырку долбить. Долбил-долбил, долбил-долбил – выдолбил глубокое дупло. Лето в нём пожил, детей вывел и улетел.

      Миновала зима, опять лето пришло.

      Узнал про то дупло Скворец. Прилетел. Видит – дуб, в дубу – дырка. Чем Скворцу не теремок?

      Спрашивает:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      Никто из дупла не отвечает, пустой стоит терем.

      Натаскал Скворец в дупло сена да соломы, стал в дупле жить, детей выводить.

      Год живёт, другой живёт – сохнет старый дуб, крошится; больше дупло – шире дыра.

      На третий год узнал про то дупло желтоглазый Сыч.

      Прилетел. Видит – дуб, в дубу – дырка с кошачью голову.

      Спрашивает:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      – Жил Дятел пёстрый – нос вострый, теперь я живу – Скворец – первый в роще певец. А ты кто?

      – Я Сыч. Попадёшь мне в когти – не хнычь. Ночью прилечу – цоп! – и проглочу. Ступай-ка из терема вон, пока цел!

      Испугался Скворец Сыча, улетел.

      Ничего не натаскал Сыч, стал так в дупле жить, на своих пёрышках.

      Год живёт, другой живёт – крошится старый дуб, шире дупло.

      На третий год узнала про дупло Белка. Прискакала. Видит – дуб, в дубу – дырка с собачью голову.

      Спрашивает:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      – Жил Дятел пёстрый – нос вострый, жил Скворец – первый в роще певец, теперь я живу – Сыч. Попадёшь мне в когти – не хнычь. А ты кто?

      – Я Белка – по веткам скакалка, по дуплам сиделка. У меня зубы долги, востры, как иголки. Ступай из терема вон, пока цел!

      Испугался Сыч Белки, улетел.

      Натаскала Белка моху, стала в дупле жить.

      Год живёт, другой живёт – крошится старый дуб, шире дупло.

      На третий год узнала про то дупло Куница. Прибежала. Видит – дуб, в дубу – дыра с человечью голову.

      Спрашивает:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      – Жил Дятел пёстрый – нос вострый, жил Скворец – первый в роще певец, жил Сыч – попадёшь ему в когти – не хнычь, теперь я живу – Белка – по веткам скакалка, по дуплам сиделка. А ты кто?

      – А я Куница – всех малых зверей убийца. Я страшней Хоря, со мной не спорь зря. Ступай-ка из терема вон, пока цела!

      Испугалась Белка Куницы, ускакала.

      Ничего не натаскала Куница, стала так в дупле жить, на своей шёрстке.

      Год живёт, другой живёт – крошится старый дуб, шире дупло.

      На третий год узнали про то дупло пчёлы. Прилетели. Видят – дуб, в дубу – дыра с лошадиную голову. Кружат, жужжат, спрашивают:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      – Жил Дятел пёстрый – нос вострый, жил Скворец – первый в роще певец, жил Сыч – попадёшь ему в когти – не хнычь, жила Белка – по веткам скакалка, по дуплам сиделка, теперь я живу – Куница – всех малых зверей убийца. А вы кто?

      – Мы пчелиный рой – друг за дружку горой. Кружим, жужжим, жалим, грозим большим и малым. Ступай-ка из терема вон, пока цела!

      Испугалась Куница пчёл, убежала.

      Натаскали пчёлы воску, стали в дупле жить.

      Год живут, другой живут – крошится старый дуб, шире дупло.

      На третий год узнал про то дупло Медведь. Пришёл. Видит – дуб, в дубу – дырища с целое окнище. Спрашивает:

      – Терем-теремок, кто в тереме живёт?

      – Жил Дятел пёстрый – нос вострый, жил Скворец – первый в роще певец, жил Сыч – попадёшь ему в когти – не хнычь, жила Белка – по веткам скакалка, по дуплам сиделка, жила Куница – всех малых зверей убийца, теперь мы живём – пчелиный рой – друг за дружку горой. А ты кто?

      – А я Медведь, Мишка, – вашему терему крышка!

      Влез на дуб, просунул голову в дупло да как нажал!

      Дуб-то пополам и расселся, а из него – считай-ка, сколько лет копилось:

      шерсти,

      да сена,

      да воску,

      да моху,

      да пуху,

      да перьев,

      да