Святая Грусть. Николай Гайдук

горла́» называется.

      Спасиб. У меня такой горла́ нету. У миня горла малинький, – сурово заметил палач, набивая трубку чёрным табаком; квадратный ноготь с хрустом вдавливал табачные листы в глубину миниатюрного человеческого черепа; янтарный наконечник мундштука подсыхал, обслюнявленный тонкими губами.

      Ну, давайте «Кубок малого горла́»?

      Нэт, нэт! – он помолчал, насупившись. Он давно бы уже поднялся и ушёл, но Агафья Кабатчица – её аппетитное белое тело – вот что взволновало палача. Хотелось увидеть Агафью. Палач покосился в тот угол, где исчезла красивая толстомясая баба.

      Серьгагуля суетился перед ним, расшаркивался, то и дело натягивая насильственную улыбочку на свое лицо и думая: «Ну, харя! Я пляшу сейчас, а ты потом передо мной попляшешь! Да не просто так попляшешь, а босиком на раскалённых угольях!»

      Придерживая чернолисью шапку, «боярин» наклонился – драгоценная серьга блеснула пред глазами гостя.

      Не нравится медок? А что мы будем пить, Топтар Обездаглаевич?

      Молошка бы, – вздохнул заморыш.

      Сноски

      1

      Джордано Бруно. Примеч. автора