Эрагон. Брисингр. Кристофер Паолини

доброго выстрела из лука за грудой крупных каменных обломков, прислоненных друг к другу и представлявших собой довольно странную, неустойчивую геометрическую конструкцию. Весь пол был покрыт сетью глубоких царапин и борозд – свидетельств того, что летхрблака множество раз взлетали отсюда, приземлялись здесь и ходили, царапая пол своими когтистыми лапами. Пять низких коридоров, похожих на пять таинственных замочных скважин, пронизывали стены пещеры, а шестой проход был прямым, как стрела, и достаточно широким, чтобы по нему могла пройти даже Сапфира. Эрагон тщательно обследовал эти туннели, однако в глубине их стояла непроницаемая тьма, и они казались абсолютно пустыми – в этом он убедился и с помощью быстрого мысленного обследования. Странные, какие-то бессвязные звуки, похожие на шепот, доносились из глубин Хелгринда; казалось, некие неведомые твари копошатся там, в глубине горы, в темноте, где безостановочно капает и сочится вода. К этому хору шепотов и затаенных звуков примешивалось ровное мощное дыхание Сапфиры, которое в этом пустом просторном помещении казалось особенно громким, поскольку было усилено эхом, отдающимся от стен.

      Однако же самой отличительной чертой этой пещеры был царивший в ней запах. В основном это был могильный запах холодного камня, но к нему примешивался запах плесени, сырости и, что было гораздо страшнее, отвратительная сладковатая вонь разлагающейся плоти.

      Освободив, наконец, ноги от ремешков, Эрагон сел в седле боком и приготовился спрыгнуть на пол. Роран сделал то же самое, но с другой стороны.

      Прежде чем отпустить шип на шее Сапфиры, Эрагон прислушался и услышал среди прочих обманчивых шорохов и шепотов некое отчетливое цоканье, словно кто-то стучал по камням множеством молоточков. Затем эти звуки смолкли и повторились полсекунды спустя.

      Эрагон внимательно прислушался, глядя в ту сторону, откуда они доносились. То же самое сделала и Сапфира.

      Огромное извивающееся тело чудовища возникло у выхода из просторного прямого туннеля. На них смотрели огромные черные глаза, выпуклые и лишенные ресниц и век. Грозно щелкал клюв в семь футов длиной. Крылья кошмарной летучей мыши были сложены за спиной. На голом торсе перекатывались под шкурой шары мощных мускулов. Когти торчали, точно железные крючья.

      Сапфира шарахнулась в сторону, пытаясь уйти от первого удара, но ей это не удалось. Чудовищная тварь обрушилась ей на правый бок с силой горной лавины.

      Что в точности произошло далее, Эрагон так и не понял, ибо нападение летхрблака заставило его пролететь несколько ярдов по воздуху, и он едва ли успел о чем-то подумать. Этот полет завершился столь же внезапно, как и начался, когда нечто твердое и плоское ударило его в спину, и он рухнул на пол, сильно ударившись головой.

      От этого столкновения у него словно вышибло из груди весь воздух. Он так и остался лежать на боку с гудящей головой и судорожно открытым ртом, тщетно пытаясь возобновить контроль над непослушными конечностями.

      «Эрагон!» – крикнула Сапфира.

      Тревога