Разделенные острова. Книга 1. Благими намерениями. Елена Елисова

растрепавшуюся косу и повязанную рваным платком. Она была одета в какое-то тряпье, босая, ноги по колено в засохшей уже грязи, на лбу свежая ссадина.

      Мальчишка-слуга, шедший вслед за Ив, взвился, увидев бродяжку, подскочил к ней, затряс за плечо. Девушка вскрикнула, просыпаясь, сжалась в комок, закрывая сверток своим телом, и тут Айвен увидел в кульке из грязных тряпок младенца, совсем кроху.

      – Щас хозяину все расскажу, – тыча в бродяжку пальцем шипел служка.

      – Пожалуйста, пожалуйста, – заревела девушка, вставая на колени, – нам идти некуда…

      – Пошла… пшш, пшшш… отсюда, – парнишка потянулся за метлой, что стояла в углу сарая и уже собирался пустить ее в ход, но Ив остановила его легким движением руки и блеском монетки. Уронив метлу, парень обеими руками схватился за деньги.

      – Я заплатила за это стойло, оно мое на эту ночь. Пусть остается…

      – Как угодно, как угодно, госпожа… да вот… хозяину не понравится…

      – А мы ему не скажем, – уверила его Ив, – Иди… приготовь комнату и горячей еды! И пусть хозяин нас ждет, я рассчитаюсь сразу, нам рано утром выезжать…

      – Все сделаю, все сделаю…

      И он бросился вон, зацепился дырявым башмаком за порог, чуть не упал, замахал руками в воздухе, но все же побежал дальше.

      Бродяжка, не веря своему счастью, забилась в угол, из ее волос торчала солома. Ив завела Ночку и принялась неспешно ее расседлывать, нарочито не обращая на девушку никакого внимания. Та, как мелкий испуганный зверек, присматривалась, принюхивалась, вздрагивала от каждого резкого движения. Айвен снял их дорожный мешок и поставил его на пороге сарайчика, помог Ив снять седло и водрузил его на покосившиеся козлы. А затем что-то будто мягко подтолкнуло его к выходу. Ив хотела чтобы он ушел.

      Оставшись наедине с девушкой, Ив продолжала заниматься Ночкой, гладила лошадь по бокам, чесала шею. Она ждала. Наконец, бродяжка, пришла в себя, поднялась на ноги, поклонилась.

      – Спасибо, госпожа…

      – Как тебя зовут? – спросила Ив, продолжая почесывать лошадь.

      – Танита, госпожа…

      – А это? – Ив заглянула в кулек из тряпья.

      – А это Альма, госпожа… моя дочка… моя девочка…

      – Очень красивый ребенок… – задумчиво улыбнулась Ив, – садись же, ты явно устала… ты была в пути?

      – Почти семь дней, госпожа… мы… мы шли с юга… семь дней… в Столицу… искать работу… место… любое место… но… но… никто не берет… с малышкой не хотят… Я хорошо работаю. Я могу штопать, стирать, мыть и убирать, подавать на стол! Меня всему-всему учили, госпожа…

      Она затараторила что-то еще про свои умения, слишком быстро, несвязно. Ребенок на ее руках, видно, чувствуя волнение матери, проснулся и недовольно закряхтел, готовый расплакаться. Танита закачала ее, засюсюкала, успокаивая.

      В этот момент в дверях появился Айвен с плошкой в руках, от которой поднимался пар с запахом разваренной репы и куриного бульона. Ив уж точно не ела обычной пищи, и когда она потребовала