Потерянный город Обезьяньего бога. Дуглас Престон

начали работать над картой Караколя с помощью лидара, средства гораздо более совершенного, чем радарная и спутниковая съемка, которой пользовался Блом. Максимальное разрешение для наземных объектов, доступное Блому, составляло около девяноста футов; лидар обещал дать разрешение менее трех футов даже под лиственным пологом дождевого леса.

      У NCALM имелся небольшой самолет «Сессна скаймастер», на который установили объемистый зеленый ящик с лидаром стоимостью в миллион долларов. Пилот, имевший навыки работы с лидаром, совершил перелет из Хьюстона в Белиз, где к нему присоединились три картографа. Они совершили пять облетов Караколя и окрестностей, сканируя дождевой лес при помощи лазера, – на всю работу ушло чуть больше недели.

      Увидев изображения, Чейзы были ошеломлены. «Казалось, без всяких усилий, – написали они, – система создала подробное изображение территории почти в восемьдесят квадратных миль (прежде картографированную только на 13 процентов). Отчетливо видны детали местности, древние сооружения, тротуары и сельскохозяйственные террасы», а также пещеры, террасированные склоны, здания, гробницы – десятки тысяч археологических подробностей, упущенных при наземном картографировании. За пять дней лидар позволил получить в семь раз больше результатов, чем то, что собрали Чейзы за двадцать пять лет.

      В статье Чейзов объявлялось, что лидар позволил совершить «революцию в науке» и «переворот в археологии». По их мнению, лидар стал важнейшим из новых археологических методов со времен открытия радиоуглеродного анализа.

      Глава 9

      Такого еще никто не делал

      Чем больше Элкинс узнавал о технологии лидара, тем больше убеждался, что, если он решится возобновить поиски и если потерянный город существует, с помощью лидара его удастся найти. Однако воодушевление угасало при мысли о том, что придется получать разрешение от гондурасских властей – в прошлый раз это стало сущим кошмаром. С тех пор сменилось несколько правительств, произошел военный переворот, и процесс выдачи разрешения выглядел еще более пугающим, чем прежде. «Я задавался вопросом о том, – сказал мне Элкинс, – стоит ли вступать в это дерьмо еще раз». Москития за прошедшее десятилетие стала чрезвычайно опасным местом, царством беззакония, контролируемым жестокими наркокартелями и организованными бандами. Даже полет туда представлял опасность, потому что в регионе пролегал главный воздушный коридор для транспортировки кокаина и неустановленные самолеты сбивались военными – американскими либо гондурасскими.

      Затем случилось непредсказуемое совпадение, из тех, которые ни один уважающий себя писатель не отважится вставить в книгу. Когда Стив Элкинс размышлял, что делать, ему позвонил его старый гондурасский приятель – решальщик Брюс Хейнике.

      Брюс и его жена-гондураска Мейбл переехали в Сент-Луис в 1966 году, после того как в Гондурасе убили сестру Мейбл. Брюс оставил контрабанду наркотиков и мародерство, избрав более