Ветер с севера. Симона Вилар

прозванный Пешеходом, ибо в нем сидел сам дьявол и даже лошади боялись его и сбрасывали, когда этот оборотень садился верхом. Он разорил наши края, люди бежали от него, как от чумы, и казалось, нет преград его безумию. Но в те времена люди все же решались сопротивляться северным грабителям. Сам король Эд подавал им в этом пример. И мой покойный супруг следовал по его стопам. Норманны знали, кто такой Беренгар из Байе, ибо много их черной крови пролил он на благодатную землю королевства франков. Он расправлялся с ними, как архангел Михаил с силами тьмы, и викинги редко брались за свои секиры, предпочитая свернуть с дороги, когда видели его штандарт с золотым изображением небесного воителя, попирающего копытами коня ползучую тварь. А потом пришел Ролло. Его драконьи корабли тучей надвинулись с моря, а его демоны в рогатых шлемах осадили город Байе, грозя предать его огню и мечу, если жители не заплатят огромный выкуп – десять тысяч золотых. Были среди нас и такие, кто по малодушию пытался собрать выкуп, но мой муж – упокой Господи его смелую душу! – сказал, что эти разбойники вряд ли пощадят жителей, даже если выкуп будет уплачен, ибо их сатанинский бог Один питается кровью и они приносят ему великие жертвы, убивая христиан. Ты помнишь те времена, Эмма?

      Девушка пожала плечами.

      – Я помню только толпу, крики, бой набата…

      – Да, ты была еще слишком мала, дитя мое. Как и твой братец, мой сын Эд.

      Пипина перекрестилась, и Эмма, а затем и другие слушатели последовали ее примеру.

      Теперь за столом стояла полная тишина. Люди с жадностью внимали словам вдовы графа Беренгара, имя которого прежде всего напоминало о том, что в былые времена люди не только вынуждены были бежать от грозного врага, но и умели побеждать. И даже если они погибали, их имена оставались в памяти потомков славными, и ни одно застолье не обходилось без рассказов о героях-франках, сумевших дать отпор проклятым язычникам.

      Пипина говорила спокойно и убежденно. Ее лицо оставалось бледным, а глаза расширились, как у сомнамбулы, словно она воочию видела прошлое.

      – Жители Байе отстаивали свой город так, как если бы речь шла о спасении их души. Они лили кипящую смолу на головы язычников, осыпали их стрелами и дротиками, даже женщины, оставив домашние дела, поднялись на стены, а дети ползали среди трупов защитников, подбирая стрелы и камни для пращей, и относили их сражавшимся. И хотя викинги дрались, как дьяволы, их трупы сотнями скапливались во рву у стен города, а их кровавый бог вынужден был лакать кровь собственных детей. Граф Беренгар – да будет память его светла – ни на час не покидал стену и бился как сам Давид, вдохновляя своим примером даже тех, кто пал духом и уже ни на что не надеялся. В редкие минуты затишья, на закате дня, монахи из храма Святого Экзюпери обходили сражающихся с мощами этого святого и мощами Святого Лупа – героя, некогда победившего у стен города огнедышащего дракона и утопившего его труп в реке. И Господь был милостив к защитникам. Однажды, когда они отбивали очередную атаку норманнов, им удалось захватить в плен сподвижника Ролло – Ботто, прозванного Белым.