Сказки Безумного Леса. Всеволод Михайлович Липатов

колючками за траву и деревья. Смешно шевелили красными носиками, наверное, вынюхивая еще выпивку.

      – Где-то рядом пивная,– обрадовано проговорил Коник. – Есть такая народная примета. Если пьяные ежики попадаются на дороге, быть к вечеру пьяным.

      Ежики посмотрели мутными глазами на друзей и попытались свернуться в клубочки.

      – Привет, самоходные кактусы, – весело заржал конек. – До трактира далеко?

      Ежики только посмотрели на шутника. Потом презрительно запыхтели и скрылись в кустах. Оттуда раздалась еще одна песня:

      Из тумана, на поляну,

      Под высоку сень дубов,

      Выползали расписные

      Жутко пьяные ежи.

      Над высокими густыми кустами, как обычно внезапно, поднялся туман и скрыл веселую колючую компанию из вида. Разудалая песня тоже заглохла в плотной голубоватой вате тумана.

      – Где проходят ежики, там обязательно поднимается туман, – задумчиво проговорил Иван. – Интересно, почему так.

      – Да ничего загадочного. Это же не простые ежики, а Туманные. Понимать надо разницу. Они когда выпьют, начинают лошадь в тумане искать. Найдут ее, столкнут с обрыва и пойдут спокойно спать. Это у них такой прикол. – Объяснил Коник. – Хорошо еще, что ты со мной рядом идешь, а то бы они меня быстренько с обрыва сбросили. Видел, как на меня смотрели эти рожи колючие?

      – А я слыхал, что они только на столбы лазают, да по высоковольтным проводам ходят.

      За разговорами незаметно выехали на большую поляну, а там чудо стоит, замок громадный, серый, неприветливый. Высоким каменным забором обнесенный. Сверху колючая проволока натянута. В бойницах зеркальная слюда поблескивает.

      – Это кто ж такую махину построил. Месяц назад здесь проезжали, ничего не было. – Удивленно протянул Иван. – И кто там живет? Интересно.

      – Ваня, здесь пахнет неприятностями. И притом, большими. – Тревожно пробормотал конек, раздувая ноздри и к чему-то принюхиваясь. Потом громко чихнул и замотал головой.

      Дорожка вела к большим железным воротам. Над ними висел, криво прибитый, красный транспарант. Иван прищурил глаза, пытаясь прочитать в неверном свете заходящего солнца выцветшие бледно-желтые руны. Они оказались незнакомыми. Какой-то древний забытый язык. Наверное, еще сохранился из тех жутких времен, когда по лесу бродила Совесть и другие призраки, последыши жуткого Коммунизма. Тогда, говорят, было невероятное множество человеческих языков и диалектов.

      – Этими рунами писали в древности, – проговорил Коник, задумчиво ковыряя копытом дорожную пыль.

      – Знаю. Еще говорят, что тот, кто их прочитает и правильно поймет, что там написано, обязательно с ума сойдет. Уж, не от таких ли рун наш колдун рехнулся. Помнишь, он еще древней книгой хвастал, что в ней все ответы есть. Как же она называется?

      – То ли «Сума», то ли «Кошелек», как-то так, что-то связанное с деньгами. А вспомнил: «Капитал».

      – Здесь начертано: «Отдай долги, всяк сюда входящий». – Внезапно загрохотал голос. Друзья от неожиданности подпрыгнули. – Заходи, заходи,