Цитадель. Арчибальд Кронин

угодно помощников: у доктора Пейджа – вы, у доктора Льюиса имеется какой-то малый, по фамилии Денни, который бог знает что о себе мнит. Но помощники на службе в руднике не состоят, их в списки не заносят. Как я вам уже говорила, правление делает вычеты за лечение из заработка каждого рабочего в руднике и каменоломнях и выплачивает эти деньги штатным врачам, смотря по тому, сколько у них пациентов.

      Она остановилась: эти пространные объяснения слишком утомили ее невежественный ум и перегруженный желудок.

      – Теперь я, кажется, уже разобрался во всех ваших порядках тут, миссис Пейдж.

      – Вот и хорошо! – Она весело засмеялась. – И больше вам ни о чем не надо беспокоиться. Единственное, что вы должны помнить, – это то, что вы работаете для доктора Пейджа. Это главное. Помните только, что вы работаете для доктора Пейджа, – и вы уживетесь отлично с его бедной женушкой!

      Мэнсону, молча наблюдавшему за ней, казалось, что миссис Пейдж старается вызвать в нем сочувствие и в то же время подчинить его своему влиянию, все это под маской беспечной ласковости. Быть может, она почувствовала, что зашла слишком далеко, так как вдруг взглянула на часы, выпрямилась и воткнула шпильку, служившую ей зубочисткой, обратно в жирные черные волосы. Затем она поднялась. Голос ее прозвучал уже по-иному, чуть ли не повелительно:

      – Кстати, нужно сходить к больному на Глайдер-плейс, номер семь. Вызов поступил после пяти часов. Лучше всего идти туда сейчас же.

II

      С чувством, похожим на облегчение, Эндрю тотчас же отправился к больному. Он рад был возможности отделаться на время от странных и противоречивых ощущений, вызванных приездом в «Брингоуэр». У него уже мелькали смутные подозрения относительно того, как здесь в действительности обстоят дела и как Блодуэн Пейдж намерена его использовать, взвалив на него практику больного мужа. Положение создалось неожиданное и совсем не похожее на те романтические картины, которые некогда рисовало ему воображение. Но в конце концов, для него главное – его работа, остальное – пустяки. Он жаждал приступить к этой работе. Сам того не замечая, он ускорял шаги, все в нем было натянуто, как струна, все ликовало от сознания, что вот наконец-то начало – первый визит к больному.

      Дождь все еще лил, когда Мэнсон, пройдя грязный неосвещенный пустырь, пошел по Чэпел-стрит в направлении, довольно неопределенно указанном ему миссис Пейдж. Город, по которому он проходил, смутно вырисовывался перед ним в темноте. Лавки, различные церкви и молельные дома – он насчитал их добрую дюжину, – затем большой кооперативный универсальный магазин, отделение Банка западных графств. Все это тянулось вдоль одной главной улицы, лежавшей на самом дне долины. В мысли, что город погребен на дне горной расселины, было что-то крайне угнетающее.

      На улице встречалось очень мало людей. От Чэпел-стрит с обеих сторон отходили под прямым углом бесконечные ряды домиков с синими крышами – жилища рабочих. Вдалеке, у входа в ущелье, виднелись