Сны командора. Историческая повесть. Вячеслав Васильевич Нескоромных

и законность соблюдали, и в казну платили исправно и честно. А еще важно все изучить на предмет сношений с иностранными государствами в этом краю света. Ты бы мог за это многотрудное дело взяться, голубчик? Вот Платон Александрович тебя настоятельно рекомендует отправить с миссией в Иркутск. Не часто он дельные советы дает, а этот думаю, – вполне хорош. По возвращении из Иркутска, при должной расторопности и усердии, думаю, твой путь в делах государственных будет нами освящен. И отцу добрую весть принесешь, что закрыли дело на него о растрате.

      Екатерина явно не доверяла сибирским купцам и их запискам о Северной Америке. На этот счет она написала свою резолюцию:

      «Что они учредили хорошо, то говорят они, нихто тамо на месте не свидетельствовал их заверения».

      − Почту за честь, Ваше Высочество! − смог только это и ответить Николай Резанов, понимая, что жизнь закладывает новый крутой вираж и устоять на этом зигзаге судьбы будет не просто.

      Здесь в Санкт-Петербурге для него наметился тупик активной и успешной жизни, а поездка в Сибирь была более всего похожа на ссылку.

      Боясь внимания стареющей Екатерины и опасаясь навлечь на себя гнев могущественного фаворита, Николай желал активной и продуктивной деятельности и был готов к ней.

      Теперь оставалась одна надежда, что новые перспективы в карьере могут случиться уже после его успешной поездки в Сибирь.

      Вернувшись вечером домой, Николай рассказал домашним о решении отправить его в Сибирь, где он увидит отца. Мама сокрушенно повздыхала, и благословила сына, подумав, что эта проклятущая Сибирь забрала её мужа, а теперь забирает и сына.

      А Николай, собрал друзей и, сообщив о решительном изменении в своей жизни, устроил шумную пирушку, после которой дальнейший его жизненный путь, хоть и не прояснился, но и не выглядел таким уж пугающим.

      В Иркутск

      В Иркутск Николай Резанов отправился в 1794 году по зимнику, сразу после нового года в составе миссии архимандрита Иоасафа, направленного в Русскую Америку на остров Кадьяк и Ново-Архангельск для налаживания работы церковных приходов и церковно-приходских школ в русской колонии, рассчитывая прибыть в город весной еще до наступления распутицы.

      Утомительная дорога в компании церковнослужителей и служивых людей, заняла почти три месяца. В марте, уже по раскисающим под активным весенним солнцем дорогам, Николай Резанов въехал с Московского тракта на длинный деревянный мост через Ангару, оценив размах и мощь реки, несущей дыхание Байкала. Сразу за мостом обоз оказался в городе, преимущественно деревянном, с резными наличниками и высоченными деревянными воротами. Из-за распутицы город казался еще более неухоженным, обветшалым и неудобным. Радовали стройностью и яркостью храмы города, возвышающиеся над низкорослой убогостью основной части домов и строений.

      Вскоре подъехали к дому отца Николая Петра Гавриловича, и вся дворовая команда выбежала встречать молодого барина. Отец сильно постарел и выглядел