Апостериори (сборник). Олег Хазиев

сумею развеять в тебе ноты скромности

      Вожделея дыхание звуками томности.

      Мы станем рабами друг друга в постели

      Изучим грубыми ласками нормы растления.

      Вовлечемся в мир тайн, окутанный пылом..

      Чтобы от благовоний нас вовсе накрыло.

      Познаем все принципы антиморали,

      Чтобы вибрации тела не угасали,

      Оргазм за оргазмом. Религия плоти

      Вцепила в сюиты острые когти.

      Предадимся утехам, грехами зовущимися.

      Звукам материи, по шву разорвущимися.

      Исполним молитву, как мантру небесную

      И друг друга испьем под занавескою.

      Душа

      На крыше сижу. Сигарету курю.

      С тоской о тебе, на дорогу смотрю.

      Мокрый асфальт на солнце блестит,

      По ясному небу голубка летит.

      Я пепел стряхну на воздух холодный.

      Рядом щеночек скулит, он голодный.

      «Дружище, прости, но нету еды», —

      Лучше прижму тебя я к груди.

      От маленькой жизни по телу тепло вдруг польется.

      Затем, его язычок моего носа коснется.

      Он улыбнется, под куртку залезет.

      Поймет, что плохо и играть не полезет.

      Через пару минут его услышу сопение,

      У Бога прошу для него сновидение:

      Сладких костей и семью дорогую,

      В достатке любовь и жизнь золотую.

      А для себя попрошу лишь одно:

      Ангелом стать, чтобы охранять его.

      «Дружище! Прости!», – скажу чуть дыша.

      Буду скучать, уже болит душа.

      Медленно, тихо куртку сниму

      И осторожно тебя уложу.

      Кончиком пальца дотронусь до ушка,

      Я рядом с тобою, мой душка!

      Учащенно дыша, вытянусь в рост.

      Смотрю на тебя, на дорогу. Исход слишком прост.

      Делаю шаг, закрываю глаза..

      Падаю вниз. В полете душа.

      Дружище, теперь только я охраняю тебя…

      Инфант

      Не отпускай мне грехи, о великий Отец.

      Я поклонник любви, созерцатель и чтец.

      Не отпускай мне грехи: это ноша моя.

      И сквозь тонны веков, сохраню эту связь.

      Это и радость, и боль, успех и отчаянье.

      Возрожденье из пепла, и вновь, угасанье.

      Как инфанта в крови, как парадигма судьбы.

      Этот брен навсегда, он порок для ходьбы.

      И пусть, я как в мантию, облачаюсь грехом,

      О великий Отец, пред Тобой я с листом.

      Чистейшим как слезы, но тяжелым как кровь,

      На коленях стою и скрываю всю боль.

      Это ноша моя, это связь навека.

      Отпуская грехи, я теряю себя.

      Так позволь, умоляю, с улыбкой уйти,

      Как молитву, прощение, с собою нести.

      История любви

      Это случилось однажды. Во Франции

      На рубеже двадцатых веков.

      Она была из просветленной нации,

      А он из мира вольных хлебов.

      Не знали они друг о друге в помине,

      Но сыграла над ними судьба Мельпомена:

      Свела