Пешка в большой игре. Владимир Сухинин

как джинн к лампе Аладдина. Значит, надо придумать им применение. Раз они снимают у меня жилплощадь и не торопятся иммигрировать за грань, пусть приносят пользу.

      – Быстро построились! – скомандовал я, и духи, толкаясь, стали выстраиваться в одну линию. – Рострум, назначаетесь командиром отделения спецназа «Дух». Как поняли приказ? – не давая времени им подумать, спросил я.

      – Есть командовать отделением, мой командор! – доложился магистр. Видно было, что тут подобрались служивые ребята, понимающие толк в дисциплине.

      – Доложите о том, кем были в прошлой жизни ваши подчиненные! – приказал я.

      – Оба боевые маги снежных эльфаров, – браво доложил магистр.

      – Всем в сумку! Вам, магистр, надлежит проинструктировать подчиненных о правилах проживания в казарме. Кто будет нарушать, тот отправится в тюрьму и лишится оболочки.

      Духи исчезли, а я в сумке расширил помещение Рострума, чтобы оно способно было вместить троих.

      В это время пришел в себя эльфар, осмотрелся и облегченно вздохнул.

      – Привидится же такое!

      Я не стал его разубеждать, а обратился к Шизе:

      – У меня к тебе вопрос, девочка. Ты разбираешься в шаманских причиндалах?

      – Ты о чем? – осторожно спросила она.

      – Нам надо разобраться, что делать с тремя посохами шаманов, подумайте с магистром и дайте мне свои рекомендации.

      Шиза снова на некоторое время зависла.

      – Я пока не могу привыкнуть к тому, как ты изменился; боюсь, как бы мне скучно не стало, а ты не превратился в зануду, – ответила она и, показав мне желтый шарик с плакатом «Не беспокоить», ушла в фоновый режим.

      Вопрос, который я задал сам себе уже не в первый раз, – что же или кто же моя нейросеть? Это не бездушный наноробот, внедренный в организм, а живое существо со своим разумом, душой и клетками тела. Она, как и электронные нейросети, обладает теми же функциями: изучение баз, подключение имплантатов усилителей, выход в глобальную сеть и многое другое. Но она живая. Шиза имеет свои чувства, подвержена смене настроений, у нее даже есть чувство ревности, и ей бывает одиноко без носителя. Она, как все живые существа, хочет радоваться и испытывать наполненность жизнью, впечатлениями, эмоциями. Что это – слабость, внедренная ее создателями? Не думаю. Те, кто пошел по пути не технического прогресса, а совершенствования живого организма, понимали гораздо больше, чем я. Значит, надо изучать мою девочку и учиться использовать ее сильные стороны. При всей своей патриархальности этот мир коварен и полон вражды ко мне. Он чувствует чужака, присматривается и не торопится признать меня частью своей реальности. А для меня он не стал полностью моим миром. Можно сказать, я здесь нахожусь на нелегальном положении разведчика. И то, что я еще живой, заслуга не столько моя, сколько Шизы, и, как мне ни хочется признать, думаю, что еще и Рока.

      Я сидел, раскладывая информацию по полочкам, разбирая свой путь и вживание в этот мир, и видел много несуразностей,