Погребенные. Кай Майер

Мамочка! – кричала девочка. – Смотри, я ракушек насобирала!

      Шарлотта улыбнулась и присела на корточки, оказавшись лицом к лицу с девочкой. С деланым удивлением она посмотрела в ее раскрытые ладошки. В каждой было по две белые ракушки размером с те золотые карманные часы, которые брат Маркус носил только по воскресеньям.

      – Какие красивые! – восхитилась Шарлотта.

      – Это тебе! – радостно воскликнула девочка.

      – Правда? – Осторожно взяв ракушки, Шарлотта бережно высыпала их в сумку и обняла девочку. – Большое спасибо, милая.

      Кристофер стоял поодаль и наблюдал за ними. Глядя на мать и дочь, он испытывал смешанные чувства: с одной стороны – умиротворение, а с другой – страх оказаться чужим в этой семье.

      Шарлотта выпрямилась и, приобняв Кристофера, представила его дочери.

      – Это Кристофер, – торжественно произнесла она, – твой новый брат. – Затем обратилась к юноше: – А этого ангелочка зовут Сильветта. Наша младшая.

      Девочка протянула Кристоферу ручку, как того требовали приличия, но взглянула на него недоверчиво, когда он ответил на рукопожатие.

      – Зачем такие церемонии? Обнимитесь! – подбодрила их Шарлотта.

      Помедлив, они все же послушались. Девочка показалась Кристоферу такой хрупкой, что он поспешил отпустить ее.

      – Другие тоже здесь? – спросил он, чтобы нарушить неловкое молчание.

      Шарлотта взяла обоих за руки и повела по пирсу к берегу. Роста она была высокого, но Кристофер – на полголовы выше. Вместе они смотрелись так нелепо, что если бы кто-нибудь сейчас наблюдал за ними из зарослей кипарисов, он бы наверняка хмыкнул.

      – С Аурой и Даниэлем ты скоро познакомишься, они в замке, – сказала Шарлотта.

      – А… отец?..

      Шарлотта заметила, как он запнулся перед этим непривычным для него словом.

      Не успела она ответить, как Сильветта выпалила:

      – Отец нас ненавидит! Всех нас.

      Шарлотта застыла на месте. Ее узкое лицо под шляпкой с ракушками стало белым как мел. Она ошарашенно уставилась на дочь.

      – Что ты такое говоришь! – воскликнула она, и глаза ее гневно сверкнули.

      – Но ведь это правда! – заупрямилась девочка.

      На мгновение Кристофер испугался, что Шарлотта отвесит дочери оплеуху. Его воображение уже успело нарисовать картину царившей в семействе Инститорисов идиллии, и теперь по ней потянулась чуть заметная царапинка.

      Но его приемная мать совладала с собой, отпустила их руки и пошла вперед. Кристофер украдкой взглянул на Сильветту, и та улыбнулась. Ее улыбка была так по-детски невинна, что юноша сразу понял, отчего Шарлотта назвала ее ангелочком.

      Кристофер ожидал увидеть аллею из кипарисов, ведущую к замку, и очень удивился, что деревья росли в беспорядке. Видимо, хозяева решили не портить естественный пейзаж. Впрочем, места между кипарисами было предостаточно, так что они прошли к замку совершенно свободно.

      Роща