За что и как убили Сталина и Берию. Юрий Мухин

спал на ней не долго, поскольку, по сведениям Меньшагина, его расстреляли в Москве. Вряд ли только за эту кровать, но и за кровать тоже.

      Особенно гнусно подарки с золотом и бриллиантами начальству выглядели в ходе войны и после нее. Ведь граждане СССР добровольно сдавали в фонд обороны деньги, золото, бриллианты и валюту, и поступило этих ценностей 3 % от всех расходов на войну. И начальник, принимающий в это время в подарок золото и бриллианты, был исключительным негодяем.

      А теперь догадайтесь, кому хитрый еврей Зальцман какой подарок сделал? Правильно, Сталину Зальцман подарил чернильницу, а секретарю Ленинградского обкома – саблю с золотом и бриллиантами и еще золотые часы. Оба подарки взяли. Сталин взял потому, что он ни один подарок себе не оставлял, а все сдавал в «Музей подарков Сталину», который, по сути, был музеем народного художественного творчества. У Кузнецова такого музея не было и ему пришлось пополнить этой саблей с золотом и бриллиантами и золотыми часами количество личного барахла.

      А вот еще пример того, как контролер грабит контролируемого. Предатель, немецкая подстилка, бургомистр Майкопа, сбежавший на Запад Н.В. Полибин издал за рубежом воспоминания «Записки советского адвоката, 20—30-х гг.». Книжка гнусная, но вот такой пример общения контролера с колхозниками абсолютно точен, поскольку все это сохранилось вплоть до развала СССР.

      Приезжает прокурор «тов. Доценко», бывший сотрудник НКВД, в колхоз. Как во всяком другом колхозе, здесь прорывы: или весенняя, или осенняя пахота сделаны не вовремя, или зерно не протравлено формалином до посева, или падеж телят, или инвентарь не отремонтирован, или же, обычно, все вместе. А еще хуже, если первая заповедь не выполнена: хлебозаготовка!

      Так как он с дороги голодный, ему сейчас же подают, смотря по сезону, либо яблоки и мед, либо яичницу в десять глазков, либо жареную баранину. Пожирая все это, он требует статистические и бухгалтерские данные, он уже знает «слабину», присущую каждому колхозу. Тычет пальцами в графы, обнаруживает отставание, невыполнение, прорывы и нагоняет на всех холоду. Правлению и бухгалтеру уже мерещится если не 58-7, то, во всяком случае, ст. 109 Уголовного кодекса, т. е. должностное преступление. Закончив эту протирку с песком, он спрашивает:

      – А я слышал, у вас поросята продаются. Почем живой вес?

      – Как же, как же, товарищ прокурор, продаем 2 руб. 50 коп. за килограмм живого веса.

      – Ну так отберите мне килограмм десять, да получше.

      Он платит под квитанцию 25 рублей. Поросенка он не берет. Неудобно: скажут – прокурор взял взятку поросенком. Прокурору его привезут. И действительно, месяца через два ему привозят резанного, откормленного и отделанного уже кабана пудов на шесть. Ему, по крайней мере, девять или десять месяцев. Он на базаре стоит три или четыре тысячи рублей. Прокурору, чтоб заработать эти деньги, служить нужно не менее полугода.

      – Сколько я вам должен заплатить за корм?

      – Помилуйте,