Цирк проклятий. Владислав Кузнецов

всё закончится». Константин этому листку значения не придал, просто бросил его на пол, а сам осторожно вышел из кабинета, пока не вернулся директор и не открыл дверь своим ключом.

      Пройдя в складское помещение, он увидел, что во всех клетках сидят животные: львы, тигры и медведь. А около них крутятся дрессировщики, пытаясь их накормить. Константин спрятался за небольшой ящик и стал наблюдать со стороны. Зверям подавали мясо, но не нарезанные кусочки, а целые туши баранов или овечек, после их всех помыли из шланга.

      Цирковые работники метались из стороны в сторону, все были заняты каким-то делом. Кто заботился о животных, кто носился со шваброй, кто что-то нес, а кто просто спал, укрывшись курткой. Жизнь в этом цирке кипела, никакой схожести с тем, что было около часа назад.

      Вдруг на лестнице появилась Елизавета, она была уже в нежно-розовом халате, но ещё при прежней косметике. Эта девушка, несомненно, обладала внешней красотой, но не той, чтобы фотографироваться для каких-нибудь печатных изданий, разве что для журналов благородных дам. Она осматривалась, будто искала кого-то, и после недолгих поисков крикнула:

      – Андрей, Андрей, ты где?

      – Здесь где-то был, – сказал мужчина, проходя мимо с лестницей на плече.

      – Андрей, где же ты? – крикнула ещё раз Елизавета.

      – Я здесь, я здесь моя принцесса, – прибежал пухленький конферансье, по-прежнему во фраке, встал около лестницы, и уставился на неё. – Вот он я, моя радость.

      – Скажи мне, милый друг, ты смотрел на публику во время моего выступления?

      – Смотрел, не отрывая глаз, моя милая Елизавета.

      – И что говорят люди? Публика осталась довольной?

      – Люди в восторге, публика Вас просто обожает! – восхищенно говорил конферансье. – После Вашего выступления все зрители стоя рукоплескали Вам и в один голос кричали… – конферансье замешкал, ведь, на самом деле, он не следил за залом в это время.

      – И что же они кричали в один голос? – спросила Елизавета.

      – А он и сам не знает, – сказал тот же мужик, пронося мимо них уже вторую лестницу.

      Раздался продолжительный смех во всём помещении, все цирковые смеялись над конферансье, которые стоял и подбирал нужные слова. Как только смех утих, Елизавета снова спросила его: