Четвертый год. Артем Каменистый

– в ответ не было ничего, лишь кваканье лягушек. Бум, привыкший к превратностям судьбы, махнул рукой:

      – Если жив, костер наш и так найдет, а мертвому наши крики не нужны. А вот нам, чем без толку орать, надо бы подкрепиться – завтра опять грязь месить.

      Никто не возразил – искать в этой темени пропавшего бесполезно и даже опасно, а поесть и отдохнуть надо всем.

      Счастливые обладатели собственных мисок расселись вокруг костра, остальные сгрудились возле котла. Лепешек не было, и похлебку закусывали доскоподобной печеной кониной. Люди уныло жевали невкусную, опостылевшую пищу. На такой случай хорошо бы держать в резерве порцию чего-то вкусненького или по чарке самогона выделить. Но, увы – запасы подъедены основательно, а спиртного давно уж нет.

      На мшистой поляне, рядом с лагерем, кшарги нацедили мутной, забитой сором воды. Пить ее сырой, конечно, нельзя, но на чай сойдет – а это как раз то, что никому не помешает.

      Макс на той же полянке кое-как вытер мокрым мхом ноги, горевшие от укусов болотной нечисти, вернулся к костру, зачерпнул кружку ароматного местного чая, выругался:

      – Бездельники! Вы бы хоть котел помыли после похлебки – жир всю кружку затянул!

      – Сытнее чай будет, – лениво процедил Дубин и, отхлебнув глоток, с чудовищным акцентом поинтересовался на восточном наречии: – Что будем делать, если и утром Гурк не появится?

      Бум, приканчивая вторую кружку, почесал живот, буркнул:

      – Да чтоб он утоп… охотничек… Не появится, попробуем поискать. Ума не приложу, куда он мог деться… Гурк не из тех ротозеев, что на ровном месте ноги ломают.

      Пожилой кшарг, самый старший в отряде, оторвался от кружки, глядя в огонь, мрачно произнес:

      – Это очень плохое место. Мы к этим болотам никогда не ходим. Тут всякое бывает…

      – Что, нечисть водится? – заинтересовался рыцарь.

      Кшарг, сделав маленький глоток, степенно, не теряя достоинства, ответил:

      – Нечисть везде водится, на то она и нечисть. Где свет, там и тьма, а где тьма, там отродья мрака. Но здесь, на этих бескрайних болотах, одна тьма… нет здесь света. А если света нет, то соваться сюда не стоит никому…

      – Здесь просто делать нечего, вот никто и не ходит, – скептически возразил Макс.

      – Не говори то, чего не знаешь. – Кшарг покачал головой. – В этом болоте можно руду железную черпать. Ее здесь много. Травы тут очень полезные есть, и клюква с орех размером. Наши глупцы, особенно молодые, иной раз забывают про запрет и заходят сюда… Не все из них возвращаются… далеко не все.

      – Сказки небось, – ухмыльнулся Макс.

      – Позапрошлым летом сын кузнеца пошел, вроде бы яму присмотрел рудную.

      – И что, не вернулся?

      – Дружки его не вернулись, а сам все же объявился…

      – И что он рассказал? Что за нечисть побрала его друзей? – завороженно поинтересовался Ури.

      Кшарг неспешно прихлебнул из кружки, спокойно ответил:

      – Ничего он не рассказал. Только орал и мычал, а волосы его были седые, как у старца, хотя уходил чернявым, как