Агенты истории. Убить Карамарского короля. Евгений Юрьевич Семенков

к своим глиняным высоким кружкам.

      – Чем прикажете потчевать вашу милость?

      Трактирщик подбежал к Сарагону и рассыпался в любезностях.

      – Мясо, выпивка, ночлег! – коротко приказал путешественник и бросил на пропахший горьким пивом дубовый прилавок несколько золотых.

      Хозяин трактира ловко сгреб монеты и скрылся в дверном проеме из которого валил пар. Это видимо была кухня. Сарагон сел за ближайший к нему столик, в центре которого чадила масляная лампа, испускавшая из себя больше дыма, чем света. Крестьяне не обращали на него никакого внимания. Когда по столу рассыпались кости, в таверне на мгновение устанавливалась гробовая тишина. Как только игровой расклад становился известен, крестьяне громко восклицали, смеялись над проигравшими, спорили и роготали от грубых и скверных шуточек. Правда, ругательств и местного жаргона Сарагон не понимал, их в словаре чипа не было.

      – Да ты сапран-тапу-вилшмак-нигуб! Аха-ха-ха-ха-ха!

      – Этот крахмол-саба пришел ко мне на заре, в чем мать родила. Я предложил поганцу свою сношенную рубаху и порванные штаны, но запросил за них пару злотых!

      – И что дал?

      – А куда он псахак денется? Кабы его встретил в таком виде патруль, кирдыком отправил бы на Королевские прииски. Рабочая сила сейчас в золоте. Бубнят, что Красная чума обезлюдила весь Мораванский берег.

      – Святая Иехония…

      – Ставлю пяток чистых сребренников, да поможет мне Сакральный Дункарус.

      – Недавень часовенку Дункаруса пожгли. Сгорела дотла, аки свеча. Не уважит он теперь бабаведов. Проси лучше Ралана-Яйценосца…

      – Скоро налог на дождь платить… Намедни сделал ритуал Золотого Бума на Темную Луну.

      – И шо, помогло?

      – Только волосы себе попалил, вот видишь?

      – Ну и клопень же ты! Аха-ха-ха-ха!

      – А священной Ядуанне не пробывал взывать утробно?

      – Как же, взывал! К памятнику ея ходил босым. Не призрела благодатная!

      В это время из кухни вышел трактирщик и улыбаясь в сивый ус направился в сторону Сарагона. Обеими руками он торжественно держал большое блюдо с аппетитным жаренным окороком, устланным некими пахучими листьями и разноцветными овощами. Вслед за ним вышла тощая бледная служанка, несшая в руках большую темную бутыль с вином и посеребряный кубок, видимо предназначенный для важных персон.

      Крестьяне на мгновение замолкли, наблюдая за этой процессией.

      – Кияк жирный бутож Вулу дал. – подозрительно зашептались они.

      Блюдо и вино с почтением приземлились на столе перед Сарагоном.

      – Приятной трапезы, господин! – пожелал трактирщик и довольно потирая ус откланялся.

      Мясо и овощи были несолеными. Сарагон знал, что сейчас соль и за золото не купишь, только у контрабандистов, а за это головой на плахе поплатиться можно. Единственное место продажи – в столице, в Королевской аптеке на Прудовой улице. Там соль весом