Миллион долларов до конца света. Олег Айрашин

стене появилась картина: идиллический пейзаж с речкой и лесом. Солнце, крупным планом. Небесное светило тускнеет, поверхность вспучивается волдырями и вдруг выстреливает огромным протуберанцем. Огненный факел несётся прочь, дальше, дальше – и врезается в голубую планету. Через минуту-другую от него остаётся лишь россыпь искрящихся осколков.

      – И явилось на небе великое знамение: жена, облачённая в Солнце; под ногами её луна, и на главе её венец из двадцати звёзд, – бархатный голос как нельзя подходил к увиденному.

      – Иоанн Богослов, – произнёс Сергей. – Откровение, глава двенадцатая.

      – Молодец, – сухо похвалил Тавровский.

      Я потихоньку приходил в себя.

      – Это настоящие съёмки через телескоп?

      Леон рассмеялся:

      – Астрономы шутят, в телескоп на Солнце можно посмотреть два раза в жизни: правым и левым глазом. Нет, это компьютерная симуляция, – он потёр ладони. – Сейчас мы всё расставим по местам. Слово нашей науке.

      Сергей замешкался.

      – С чего начать? С дельтонов или…

      – Можно и с дельтонов, – мягко прервал Тавровский.

      – Хорошо. Итак, сто лет назад мы сделали важное открытие. В солнечных выбросах обнаружили новый вид радиации. Дельта-мезоны, сокращённо – дельтоны.

      – Подожди, – нахмурил лоб Белый, – нам бы попроще. Речь о солнечных вспышках? О протуберанцах?

      – Не о всяких. Выбросы, о которых мы говорим, происходят из глубоких солнечных недр, и состав их необычен. Уже оторвавшись от Солнца, плазменный сгусток продолжает излучать эти самые дельтоны. А в нормальных условиях дельтоны из солнечной пучины не вылетают, их удерживают могучие силы гравитации. Но главное не это. Важными оказались два фактора…

      – Нижайшая просьба, – перебил Леон. – То же самое, но языком человеческим.

      – Постараюсь. Сначала о свойствах дельтонов. Огромная проникающая способность и сильнейшее поражающее действие. Препоганейшее сочетание, должен заметить, – и добавил не своим, но очень знакомым голосом. – Я доступно излагаю?

      Все рассмеялись: узнаваемая манера Калганова-Брёвина, начальника пятого сектора.

      – Итак, огромная способность проникать через препятствия. Бетонный слой половинного ослабления равен ста километрам.

      – Серёжа, попроще.

      – Представьте, на вас несётся поток излучений. Если спрятаться за стокилометровой стеной, доза уполовинится. А тысячекилометровый слой ослабит излучение в тысячу раз, то есть поглотит почти всё. Вот только где найти такой экран?

      – Земной шар, – догадался я. – Ночная сторона.

      – Не так просто, но к этому мы вернёмся. А теперь немного о поражающем действии дельтонов. Я вас не утомил?

      – Пока все живы, – хмыкнул шеф.

      – Понимаете, какая странность: из соматических эффектов только резкое повышение частоты онкозаболеваний и…

      – Серёжа!

      – Ах, да. В общем, после открытия дельтонов мы изучили их воздействие на живые организмы…

      – Как это? – спросил я. – Вы что, всякий раз ждали вспышки?

      – Зачем?