Звенья разорванной цепи. Алла Бегунова

молодость миновала. Остапу Тарасовичу исполнилось тридцать восемь лет.

      – Разве нельзя, добрый мой друг, – предложила ему Аржанова довольно-таки распространенный вариант у господ и крепостных, – тебе просто-напросто жить с этой самой Зухрой?

      – А мои диты? – вдруг насупился Чернозуб. – Хиба ж це дило, шоб росли воны байстрюками, без роду-без племени? Шоб усякая вуличная шпана на их бы пальцамы указувала?.. Нет, я того не желаю!

      Князь Мещерский решил вмешаться в беседу и, конечно, на стороне жены. Он строго разъяснил бывшему подчиненному:

      – Не забывай, Остап, ты ведь – офицер Российской императорской армии. Ты должен испрашивать разрешение на брак у начальства. В рапорте необходимо указать имя невесты, ее происхождение, материальный достаток. Что ты напишешь там о турецкой невольнице?

      – То-то и воно, ваш-выско-бродь, – грустно согласился поручик Чернозуб. – Потому зараз прийшов я до вас за советом. Бо чую, шо не даст свого дозволення командир гарнизонного севастопольского батальона подполковник Соколинский…

      – Ну, сие не трудно, поручик, – сказала Аржанова. – На любого своенравного подполковника найдется полковник, а то и генерал.

      – Мабуть, допомогните, ваш-выско-бродь? – с надеждой взглянул на нее Чернозуб и даже руку к груди прижал, поклонившись.

      – Выход, конечно, есть.

      – От це дуже добре, ваш-выско-бродь! – кирасир приободрился.

      Аржанова взглянула на него испытующе: поймет ли он новую задачу, сможет ли ее исполнить? Все зависит от того, насколько послушна ему басурманка, а то ведь бывает и так, что полностью лишается соображения вроде бы зрелый, мужественный и разумный человек от этаких сексуальных экзерсисов с молоденькой стервой.

      – Придется твоей Зухре креститься, то есть принять православие? – серьезно произнесла курская дворянка. – Иначе ничем ее дурную натуру не обратаешь. Потом буду просить за тебя самого капитана бригадирского ранга, Федора Федоровича Ушакова. Он-то человек добрый, ко многим сострадательный. Если, разумеется, не служить у него на корабле. Венчание – в городском храме во имя Святого Николая Угодника. Скажи ей о том, чужестранке…

      – Та важко мени з нею объясняться, ваш-выско-бродь, – признался храбрый кирасир.

      – А в постели как объясняешься? – не удержалась от колкости Анастасия.

      Казак Полтавской губернии густо покраснел:

      – Тамо ничого объяснять ей нэ трэба. Усе сама знае. Тильки повертайся з нею, да не зевай!..

      Услыхав такой откровенный ответ, князь и княгиня Мещерские рассмеялись. Вторая часть обеда с компотом и яблочным пирогом прошла в непринужденной обстановке. Аржанова рассказала поручику Чернозубу, что прибыла новая инструкция из Санкт-Петербурга и согласно ей придется им снова путешествовать по побережью Крымского полуострова. Начинать Флора думает с западной стороны, с Гезлеве, ныне именуемом Евпаторией…

      Аржанова очень любила крымскую степь, но только – весной, в апреле и мае, пока жаркое южное солнце