Alatis. Судьба. Грейс Амбер Ланкастер

так: красная блестящая спортивная машина, в которой сидят ублюдки, выхватившие путевки в Рай. Их глаза мигом загорелись ненавистью и завистью, ведь они знали, что мы одни из тех, кому везде открыты двери. Винить их было не за что. Все хотели быть такими счастливчиками. Парни хотели такую же машину, девушек, на чьей талии лежит наша рука, одежду и все прочее. Они хотели нашу жизнь. Девушки желали быть с такими, как мы, хотя бы на одну ночь. Все излишки и нюансы моды…

      К машине подошел охранник. Тучный шкаф, набитый мясом, одетый в дорогой черный костюм, в белоснежную рубашку, с блестящими запонками. Все, что надето на нем, – собственность клуба. Его жизнь – собственность клуба. Я опустил стекло, и он вежливо попросил меня проехать на парковку позади здания. Такие, как мы, для него – это persona grata. Его голос должен быть как можно слаще для нас и как можно ласковее. Если потребуется постелить свой пиджак перед нами в луже, поклониться или лечь в грязь, он сделает это. Он должен сделать все, чтобы мы оставили как можно больше денег в этом заведении и вернулись сюда еще не раз, чтобы ему заплатили его мизерную зарплату и он мог накормить своих детей.

      Охранник, довольно приятный на вид, с неприятно-вежливым голосом показал нам дорогу, и мы проехали на парковку. Мы вышли из машины. В лицо ударил холодный воздух, который сразу же пробрался сквозь одежду и расползся по телу. Я чувствовал, как волоски на моем теле встают дыбом. На стоянке ярко горели лампочки. Черный, как смола, асфальт был равномерно разделен белоснежными яркими полосками, которые четко отделяли одно место от другого. Вокруг стояла тишина, будто это не ночной клуб, а обычный жилой дом в спальном районе. Не было слышно ни музыки, ни гула людей, толпящихся у входа, ни машин на дорогах, ни хохота и шума в помещении. Лишь по земле периодично пробегала волна басов от музыки, игравшей внутри. Эта волна проносилась по телу и разбегалась по всей площади стоянки, отражаясь перезвоном глухих ударов в бетонной ограде, отделявшей стоянку от остальных дворов. Над крышей квадратного здания клуба горело желто-красное зарево огней ночного города. Охранник подозвал нас и показал нам второй вход в клуб (для тех, кто не привык стоять в очереди).

      Как только мы вошли в клуб, на нас обрушилась стена сигаретного дыма, шума, запаха алкоголя и холода от кондиционеров.

      «Вот оно, начинается! – пронеслось у меня в голове. – Громкая ритмичная музыка, оголенные тела, страстно касающиеся друг друга в танце, капли пота, прохладные коктейли».

      Всюду сновали полуголые или уже раздетые девицы, угрюмые официантки с натянутыми улыбками и модные мачо. На первом этаже играла громкая музыка, хаотично танцевали молодые люди, некоторые сидели на мягких диванах за столиками по периметру зала, переполненными бутылками и бокалами, другие выпивали за барной стойкой. В потолке отражался весь танцпол, блестели хромированные перила, диско-шары, подсветка, крошечные лампы над столиками и баром. На стенах горели изображения арктических ледников, нарисованные ультрафиолетовой краской. Диджей