Полночь. Александр Варго

какая-то тяжелая пустота, обрекающая на тревогу и неопределенность.

      – Ну? У тебя есть телефон? – закричал Влад, снова тряхнув мужчину, про себя подумав, что сморозил явную глупость, – откуда у этого грязного бомжа телефон?! – Есть тут кто-нибудь еще? Может быть, какая-нибудь лодка? Я к тебе обращаюсь!

      Снова треск рвущейся материи. Полы протертого до дыр халата распахнулись, и Влад, потеряв над собой контроль, уже размахнулся, чтобы ударить человека, как его взгляд совершенно случайно упал на громадный нож, заткнутый за пояс мужчины. Его пальцы разжались сами по себе, и он сделал шаг назад. Голубые глаза незнакомца продолжали взирать на него с холодным безразличием, и Влад задал себе вопрос: а кто вообще этот человек? Судя по его виду, он ненормальный. Или какой-то торчок. Точно, Катрин как-то рассказывала, что среди австралийского простонародья немало любителей «дунуть».

      «Какое, в жопу, простонародье? – сказал он сам себе, не в силах оторвать глаз от кривой рукоятки ножа. – Какой, на фиг, телефон? Мы на безлюдном острове, и передо мной какой-то шизик, разговаривающий по-русски, с охренительным тесаком в штанах… Кажется, я схожу с ума».

      – У тебя есть спички? – как ни в чем не бывало задал вопрос мужчина.

      – Нет. Послушай, нам действительно нужна помощь, – сказал Влад, слегка остыв. – Лодка, на которой мы приплыли, ушла, бросив нас тут. Дорога каждая секунда. Моя жена может умереть, ты врубаешься?!

      В глазах незнакомца пронеслась какая-то смутная тень. Он с бережливой сосредоточенностью поправил выбившиеся складки своего одеяния, после чего снова вернулся к своему занятию, за которым его застал Влад, – принялся безуспешно разжигать костер.

      Влад сплюнул. Черт, здесь ему ловить нечего.

      – Надеюсь, ты когда-нибудь окажешься в шкуре моей жены, – процедил он и уже хотел спрыгнуть с плиты, как бродяга тихо окликнул его:

      – Что с ней?

      Влад остановился.

      – Я же сказал. Камень придавил правую руку, почти по локоть. У нее открытая рана, она теряет кровь. И у нас заканчивается вода, – буркнул он.

      – Сколько времени?

      Влад злобно посмотрел на него.

      – Извини, часы в лодке забыл. Не обиделся?

      – Сколько времени она под камнем, тупица? – все так же тихо поинтересовался оборванец.

      – Минут двадцать, – сказал Влад, понимая, что лжет самому себе, – он только сюда бежал минут двадцать, а там они провозились не менее получаса.

      – Дальше ничего нет. Нужно возвращаться, – глубокомысленно сказал мужчина. Он выпотрошил коробок, считая оставшиеся спички. Осталось три штуки. Одну он сломал, вторая потухла, едва загоревшись. Он вздохнул, посмотрев на небо, и Владу захотелось его убить. Между тем бродяга чиркнул последней спичкой, осторожно поднес ее к своей жалкой кучке, и… о чудо, огонь вспыхнул!

      – Теперь мы можем идти? – крикнул, задыхаясь, Влад. Господи, сколько можно сидеть, ведь Марина там кровью истекает!

      Незнакомец достал из расщелины несколько сухих веток, еще какой-то трухи, кинул все это в разгорающийся