Хальдор из Светлого города. Елена Хаецкая

собаку, которую вывели, чтобы пристрелить.

      Хальдор бросил дубинку на пол и, перескочив через поверженного врага, бросился бежать из дома, пока стражники кольцевой охраны были заняты обыском в мастерской и спальне. Он помчался, петляя по знакомым узким лабиринтам Четырех Цветов, к воротам, выходящим на Мокруши. Стражники, охраняющие ворота, были ему знакомы – не далее, как шесть дней назад Хальдор спустил в кости все деньги, вырученные за штаны, сшитые им соседу Бранду, двум отъевшимся блюстителям порядка, и потому прошел через пост достаточно беспроблемно.

      Но в Мокрушах его внезапно охватило отчаяние. Он забрел на задний двор одного из самых густонаселенных домов этого квартала и, устроившись на разлохмаченной ломаной бочке, с которой сняли один обруч, глубоко задумался.

      Можно было какое-то время жить, скрываясь в Мокрушах, если бы речь шла только о разбитой посуде и нарушении общественного порядка в квартале Желтые Камни. Через некоторое время кольцевая охрана успокоится и перестанет его искать. Это было бы здорово. Но в последний момент он посягнул на жизнь, честь и достоинство офицера. Ладно бы солдата… Этого власти ему не простят и будут искать его в Мокрушах, пока не найдут, даже если для этого им придется благоустроить весь район. А выбраться отсюда возможности нет.

      Светлый город, построенный по кольцевому принципу, вырос вокруг Башни Светлых Правителей, и один квартал в нем отделен стеной от другого, а сам Город отделен высокой стеной от Леса. И если из квартала в квартал можно попасть, пройдя через ворота, то ворот, выходящих из Города в Лес, не существует. Последняя, внешняя стена – глухая. И потому деться из Светлого Города Хальдор никуда не мог. Разве что по лестнице перебраться – да где же взять такую лестницу? Рано или поздно его затравят и выловят, в какую бы нору он ни заполз. И Хальдор это понимал не хуже любого из тех стражников, которые рыскали по Четырем Цветам.

      Он подумал о Лесе и содрогнулся. Лес пугал его не меньше, чем смерть на эшафоте. С эшафотом-то все было ясно – выведут, поднимут к петельке, свитой из пеньки, которую, к слову сказать, продает их сосед Бранд, подвесят, потом похоронят на Северном кладбище, где хоронят таких, как он, Хальдор. А вот что ждет его в Лесу – непонятно. Скорее всего, тоже смерть, только гораздо более лютая и долгая. Если бы Хальдор был постарше, он выбрал бы спокойную и верную кончину как меньшее из двух зол. Но поскольку ему было всего только двадцать лет, он решил броситься навстречу неизвестности и попытаться выбраться за внешнюю стену. Только вот как это сделать?

      Хальдор встал, и бочка, на которой он сидел, рассыпалась с тихим вздохом. Он быстрыми шагами вышел из двора и пробрался к стене. Это было единственное место в Светлом Городе (если не считать той клумбы в аристократическом квартале), где он видел зелень. Были еще сельхозкварталы возле Башни Светлых Правителей, но в эту святая святых не пускали даже Рыцарей Шлема. Вероятно, зелень просачивалась из Леса – гигантские рваные лопухи, покрытые толстым слоем пыли и грязи, ромашка с жиденькими лепестками – неистребимое, как и Хальдор,