Пропавший корабль. Юлия Ермилова

и смешно шутит. Этот больше и значительнее, но главное, из-за чего Арс нервничал, – мама. Она была слишком серьёзной, даже хмурой.

      Прозрачная панель зажужжала и отъехала. Арс снова подивился скорости мысли: в светоскопе он был секунд десять, а передумать успел многое.

      – Садитесь, подопытные. Если зубы не дороги, ешьте жевастиков, – Сушёный Богомол взял с полки вазочку с разноцветными конфетами и по столу толкнул к мальчикам. Вазочка шустро заскользила. Обиженный на «дистрофиков» Арс не стал её ловить, но она остановилась точно у края стола. Старикашка ещё раз премерзко хихикнул:

      – Глаз – алмаз! Хоть и вставной!

      Женя охотно сел на гладкую лавочку около стены и взял фиолетового круглого жевастика.

      – Вы любите сладости? – спросил он.

      Богомол скривился и сказал:

      – Ненавижу.

      – Тогда вам надо было идти работать туда, где делают жевастиков, – задумчиво сказал Женя и взял ещё одного – розового. – Вы бы их делали, а сами не ели.

      Арс презрительно на него покосился. Малышня, пришли по важному делу, а он о жевастиках болтает!

      Старикашка нажал на кнопку, из капсулы вышел голографический луч и создал объёмную модель Жени в полный рост. Невысокий смуглый мальчик с тёплыми зелёными глазами, на макушке русый непослушный хохолок, а на шее – кудряшки, непривычно серьёзный – Женя, даже если и не смеялся, был готов в любой момент просиять улыбкой, поэтому ямочки на его щеках никогда не исчезали, даже если его ругали. От простой голограммы изображение отличалось тем, что у мальчика сквозь кожу слабо просвечивали вены, артерии и все внутренние органы. Женя никогда такого не видел и даже забыл про жевастиков.

      – Это я? Я, да? Ух ты! А потрогать можно?

      – Крокодила в зоопарке потрогай, – невежливо буркнул старикашка.

      Мама напряжённо читала строчки, возникшие в воздухе рядом с голографическим Женей, а тот медленно переворачивался вокруг своей оси. И когда появлялась та или иная строчка, на виртуальном Жене начинали мигать разные точки: запульсировала кровь по венам, и это было видно сквозь кожу, потом одежда на груди как будто исчезла, и мягко засветилось, сжимаясь и разжимаясь, сердце. Арс, если честно, тоже удивился, но виду не подал и попытался прочитать, что же написано в строчках. Однако хитрый старикашка так вывел луч, что тот создал изображение лицом к маме, а к ребятам спиной. И с их стороны буквы складывались в абракадабру. Мама ещё не дочитала, когда Сушёный Богомол хмыкнул и подытожил:

      – Больной он какой-то у вас!

      – Как больной? – встревожилась мама.

      – Да шутка! – старикашка громко рассмеялся и хлопнул в ладони, как фокусник.

      Казалось, сейчас что-то произойдёт. Женя замер с жевастиком в руке, не донеся его до рта. Но всё осталось по-прежнему. Мама спросила:

      – А… старший?

      Богомол подмигнул детям, отчего его улыбка съехала на ухо, и сказал:

      – Ещё хуже!

      И вывел новый луч.