Скажите, почему… Практика телеинтервью и телерепортажа. Алексей Ермилов

предположим, пять человек, каждый из которых даёт свою оценку определённому событию или явлению. Запись, как правило, сделана без вопросов, без присутствия корреспондента на экране; поистине – говорящие головы. Что дальше? Вот журналист сидит за столом в редакции, на ноутбуке набраны пять текстов. Дать их подряд, в той или иной последовательности? Ну, скажут, какой же это фильм, это просто пять записей и ничего более. Прилепить сюда какие-то подходящие к смыслу картинки, найти соответствующую хронику? Может, это немного украсит, но положение не спасёт. А, впрочем, чего тут голову ломать, есть же общепризнанный шаблон, вот по нему и рисуй. И журналист нарезает все пять интервью на кусочки, потом эти кусочки перемешивает, да ещё радуется: здорово получилось! Сначала одна тема, её все пятеро обсуждают, потом вторая, и опять идёт нарез всех пятерых «голов», потом третья тема, четвёртая… Ну? Так же логичней! И ленточка, вроде, интересней смотрится.

      Вы, конечно, десятки раз видели подобный «формат», сейчас все фильмы скроены только таким образом.

      Беда только в том, что даже нашинкованные и присыпанные видеокадрами, говорящие головы остаются говорящими головами. Но теперь слушать их не только скучно, но и просто трудно. Человек начинает развивать свою мысль, а голову р-р-раз – и отрубают, дальше даётся другая голова, да ещё в промежуток всовывается авторский текст. Когда мы слушаем рассказ того или другого человека, мы настраиваемся на его логику, на его ритм речи, даже на его жесты. Начинаешь переключаться на другого человека, а тут тебе третьего подсовывают. Если уж вы хотите столкнуть два-три мнения по тому или иному вопросу, логичнее было бы просто-напросто пригласить в студию всех пятерых героев и устроить дискуссию. Правда, вам скажут: дискуссия – она дискуссия и есть, а вы зачем-то это фильмом назвали.

      Теперь вы понимаете, почему для таких передач людей записывают «в одиночестве», без присутствия интервьюеров? Конечно, – так удобнее расчленять это выступление на части.

      Кстати сказать, интервью без интервьюера бывает удачным далеко не всегда. Человеку неинтересно и трудно говорить в «никуда». Он – не профессионал, за объективом телекамеры он не видит зрителя. К тому же, не получая вопросов, которые, как указания лоцмана, ведут беседу в намеченном русле, человек начинает повторяться, разбрасывается по деталям, теряет общую мысль.

      Хотите, открою секрет? Сейчас на некоторых каналах прибегают к такой хитрости. Редактор передачи стоит рядом с камерой и… задаёт вопросы! Естественно, потом они вырезаются, стыки заклеиваются всякими картинками, и возникает иллюзия плавного, гладкого рассказа. Впрочем, как раз по линии этих стыков порой и идут те самые разрезы. Приглядитесь – выступающие в этих передачах смотрят не в камеру, а чуточку левее или правее, то есть на того самого редактора.

      Даже такой мастер, как Закамская, и то порой не может выскочить из глубокой и вязкой колеи принятых шаблонов. Когда мы с ней обсуждали «серию ГКЧП», я поинтересовался, почему