Ниндзя в тени креста. Виталий Гладкий

девица, к которой он захаживал, была его наложницей.

      Богатый человек в Нихон мог иметь несколько наложниц, но жили они вне семейного дома, в своих собственных, обычно родительских домах. Жены самураев относились крайне снисходительно к таким похождениям мужа. Более того, не забавы мужа на стороне, а проявление ревности жены в глазах японцев выглядело чем-то постыдным.

      Распродав товар, Гоэмон удалился восвояси, весело насвистывая какой-то легкомысленный мотив. В голове он уже нарисовал план усадьбы самурая и в деталях представлял весь маршрут, который должен был привести его в спальню чиновника. По здравому размышлению, Гоэмон решил, что только там может храниться драгоценный свиток. Ведь ночью, когда наступает время воров и разбойников, он должен всегда находиться рядом с хозяином дома – и на случай пожара, и если в жилище заберутся убийцы. А то, что за ворованным свитком могут пожаловать те, кому он принадлежал, притом с намерением отомстить, самурай должен был предвидеть, так как он совсем не походил на глупца.

      «Ты ждешь, что за свитком придут ночью, а я навещу твой дом ясным днем…». Гоэмон хищно оскалился, но тут же снова приобрел беззаботный вид, тем более что уже вошел в узкую кишку Нисики-кодзи. Остановившись возле лавки Фудзивары Арицугу, он спросил у горбуна взглядом: «Ну как?..».

      – Все наготове, – ответил тот. – Время?..

      – Завтра. Как я и говорил, когда наступит стража Овцы.

      – Где?

      Гоэмон объяснил.

      – Что тебе нужно из оружия?

      – Сюрикены.

      – Не мало ли?

      – В самый раз.

      – Тогда обожди чуток… – Горбуна отвлек покупатель, но он постарался побыстрее от него избавиться.

      Вернулся горбун со свертком.

      – Хорошо сбалансированы? – спросил Гоэмон.

      – Обижаешь… Их делал лучший мастер. Но привыкнуть к ним надо. Найди укромное местечко и потренируйся. Времени у тебя достаточно.

      – Благодарю.

      – И запомни – мы с тобой незнакомы. – В голосе горбуна проскользнули тревожные нотки.

      – Я это знаю. – Ответный взгляд юного синоби был холодным и жестким.

      Горбун с удовлетворением кивнул и сказал:

      – Удачи…

      Гоэмон ушел. Какое-то время горбун смотрел ему вслед, покусывая нижнюю губу, что у него обозначало большие сомнения, а затем, приняв какое-то решение, позвал своего помощника, молодого парня, по виду недавнего провинциала, подавшегося в город на заработки.

      – Я ухожу, – сказал горбун. – Сегодня и завтра меня не будет. Если появится наш хозяин, скажешь ему, что я поехал за товаром. Справишься сам?

      – Да, господин… – Парень с благодарностью поклонился. – Я все знаю. Можете не сомневаться. Спасибо за доверие.

      – Смотри мне…

      Горбуна сильно смущал возраст юного синоби. Уж он-то знал, что под пытками редко кто сможет удержать язык за зубами. Тем более, неоперившийся птенец, который считает, что уже